Здесь, на Доброй, они взрослели pi мужали. Когда создавалась Польская рабочая партия (ППР), в их присутствии происходили «ночные земляков беседы». Здесь рождались их стремления к активному участию в развернувшейся борьбе с врагом. Здесь они начинали работать в рядах Союза борьбы молодых, отсюда отправлялись на все более опасные задания и боевые операции. В этом доме прятали подпольные газеты. В их квартире был пункт, где хранилось оружие и прятались люди — товарищи по борьбе, которых они затем провожали в партизанские отряды. Отсюда они вышли в последний раз, чтобы бороться на баррикадах Варшавского восстания и затем обрести уже освобожденную Родину.
Первые годы оккупации. Еще нет Польской рабочей партии и Союза борьбы молодых. Нет еще и Гвардии Людовой. Что делают в это время Орловские?
Станислав учится в вечерней технической гимназии и одновременно работает учеником слесаря на Жолибоже, на территории бывшего химического института, переоборудованного немцами в большую базу по снабжению подразделений СС. Заработки там грошовые, но работа в таком учреждении дает ему прежде всего аусвайс — документ с гитлеровским орлом и свастикой. Хороший аусвайс часто охранял в тот период от принудительного вывоза на работы в Германию, помогал во время уличных облав.
Почти каждый варшавянин старался иметь именно такой документ. Особенно он был удобен для подпольщиков. Были люди, которые занимались даже подделкой такого рода документов тем же способом, как подделывались в то время кеннкарты и арбайтскарты. Первые из них были оккупационными паспортами, вторые — ведомственными удостоверениями немецкого управления по труду, которые подтверждали, что такой-то поляк имеет определенную профессию и в настоящее время работает на фабрике либо в учреждении.
Этот добрый аусвайс не раз пригодится Станиславу Орловскому, особенно тогда, когда он будет уже в Гвардии Людовой, а затем в Армии Людовой.
Ежи кончает в это время общеобразовательную школу на улице Древняной, но одновременно по вечерам вместе со старшим братом спешит в техническую гимназию, которая тогда называлась «Обязательная профессиональная школа». Ежи боготворит старшего брата. Старается во всем брать с него пример, даже избирает ту же самую профессию, что и брат. Они всегда неразлучны, и, хотя Ежи моложе Станислава на целых два года, он догоняет брата в науке: днем штудирует программу начальной школы, а вечером вникает в технические проблемы.
Затем они оба переходят в другую профессиональную школу, в которой есть так называемые «спецклассы», что соответствует уровню лицея. Ежи начинает работать слесарем в частном предприятии «Пионир» на улице Крохмальной.
Хеленка ходит в общеобразовательную школу на улице Древняной, куда Рысек начнет ходить только в 1941 году.
А годы были тяжелые, месяц от месяца становилось все труднее. В Варшаве все более усиливался террор гитлеровцев. Не проходило дня, чтобы не было облав и арестов. Тюрьма Павяк переполнена. Вся Варшава говорит о пытках в гестапо, которое расположилось на аллее Шуха. Доходят уже первые слухи о газовых камерах в Освенциме. В дома поляков все более настойчиво стучатся голод и нужда. Скромные пайки глинистого хлеба, получаемые по карточкам, слишком малы, чтобы прожить, а на черном рынке свирепствует дороговизна.
Для семьи Орловских беда не является чем-то новым, ведь они прошли закалку в бараках для безработных, прежде чем переехали на улицу Добрую.
Но новая квартира не улучшила условий их быта. Мебель, которую они застали в этом доме, немцы конфисковали как «еврейское имущество». Станиславу удалось припрятать пару лыж и лыжных ботинок, и теперь он чувствует себя богачом. Ребята с улицы завидуют ему, когда зимой он катается на этих лыжах. А дома положение очень тяжелое. Заработков отца хватает только на неделю, а иногда на несколько дней. Стах, как ученик слесаря, зарабатывает еще меньше.
В других семьях, чтобы раздобыть деньги на жизнь, люди начинают продавать вещи. В доме же Орловских продавать нечего. Все, даже дети, стараются подрабатывать, кто как может и как удастся. Станислав и Ежи торгуют сигаретами — это очень популярное в то время занятие для молодых ребят. Выкрикивают на углах улиц названия сигарет, вскакивают в трамваи, продают их поштучно и пачками. Необходимость заставляет их заниматься торговлей сигаретами почти до начала восстания. Подрабатывали на жизнь также Хеленка и Рысек. Самое раннее, что помнит Рышард Орловский из периода оккупации, — это, видимо, то жаркое лето, когда ежедневно с утра мать отправляла его с корзинкой на железнодорожную насыпь собирать мать-и-мачеху. Она сушила растения и продавала их торговцу зеленью. И еще одно воспоминание: когда вместе с отцом торговали хлебом и за ними потом гнались жандармы.