Неожиданно настроение Марианны резко поменялось.
— Прости, — холодным тоном проговорила Марианна, — но, боюсь, не шибко приятно слышать, что кто-то тебя любит вопреки своему рассудку, воле и…
— …всем своим склонностям, — холодно закончила за неё Эшли. — Конечно, я знаю.
Марианна замедлила шаги и посмотрела на неё в упор.
— Ты не могла читать <<Гордость и предубеждение>>, — заявила она ей.
— Почему же не могла?
— Потому что Джейн Остен была человеком.
Эшли загадочно посмотрела на Марианну и спросила:
— А ты откуда это знаешь?
Отличный вопрос. Пугающий. И вправду, откуда она знает, кто в человеческой истории являлся человеком? А как же Галилей? Ньютон?
— Джейн Остен являлась женщиной, — нашлась Марианна и отступила на более надёжную почву. — А ты — шовинистка.
— Не спорю с этим.
Марианна опять пошла дальше. Эшли последовала за ней.
— А сейчас я могу сообщить тебе, что…э…я вами бескрайне очарована и что я люблю вас?
Снова книжная цитата!
— Твои братья, насколько помню, сказали, что ты всё время проводишь на гулянках.
Эшли всё поняла.
— Конечно, — защищалась она. — Только по утрам после гулянок я обычно долго лежу в кровати. В такое вот время приятно что-либо почитать.
Девушки шли без остановок.
— Помимо того, мы с тобой — духовная пара, — напомнила Эшли. — Поэтому я не могу быть совсем тупой, иначе бы я не подошла тебе.
Марианна задумалась об этом. И о том, что слова Эшли прозвучали едва робко. Она никогда не говорила так раньше.
— Эшли, — сказала Марианна, — беспонятия. Я думаю, мы не пара друг другу. Мы вообще несовместимы. Не подходим. Если бы я стала вампиршей, то ни черта бы не поменялось.
— Э… — Эшли хлестнула веткой по стволу дерева и ответила так, словно ожидала, что к ней прислушаются: — Касательно этого… Я думаю, что я могла бы поменять твоё мнение.
— О чём же?
— О том, что мы не пара друг другу. Не подходим. Если бы…
— Что <<если бы>>? — спросила Марианна после затянутого молчания.
— Если бы ты поцеловала меня.
— Поцеловать тебя?! Мне?
— Так я и знала. Я была уверена, что ты не захочешь. — Она хлестнула веткой по очередному дереву. — Хотя, смертные постоянно так поступают.
Косо следя за ней, Марианна спросила:
— Ты поцеловала бы гигантскую обезьяну?
Эшли сразу не нашлась, что ответить.
— Тогда благодарю…
— Я не подразумеваю, что ты похожа на неё.
— Стоп, молчи. Дай, угадаю. Я воняю так же?
Марианна мстительно усмехнулась.
— Я подразумеваю, что ты намного сильнее меня. Стала бы ты целовать громадную обезьяну, которая способна раздавить тебя одним махом, а ты сама беспомощна перед ней?
Эшли косо взглянула на неё.
— Ты же так не думаешь, да?
— Не думаю? Я что, должна стать вампиршей лишь для того, чтобы думать так, как ты считаешь верным?
Она протянула Марианне ветку дерева.
— На.
Марианна удивилась и посмотрела на неё:
— Для чего мне эта ветка?
— Это не ветка, это способ тебе общаться со мной на равне.
Эшли приставила один конец ветви к своей шее и Марианна заметила её острый конец.
Марианна вытянула руку к противоположному концу: ветка оказалась на удивление твёрдой и тяжёлой. Эшли смотрела на Марианну в упор.
Уже стемнело достаточно, чтобы она могла рассмотреть цвет её глаз, но выражение лица её было каким-то спокойным.
— Это возможно утрясти несколькими хорошими ударами. Вначале сюда, затем в сердце. Так ты легко и навсегда избавишься от неприятной занозы, которую зовут Эшли.
Марианна слегка надавила на ветку. Эшли отступила назад. Затем снова и снова.
Марианна припёрла её к стволу дерева, прижимая ветку к шее, будто меч.
— Если ты сказала серьёзно, то сумеешь это сделать, — сказала Эшли, касаясь спиной ствола дерева, но ничего не предпринимая для своей защиты. — В действительности не надо никакого кола либо копья. Хватит простого карандаша.
Марианна сузила глаза и обвела веткой грудь Эшли, как фехтовальщица, очерчивающая круг, и кинула её на землю.
— Ты вправду изменилась.
— Ага, я изменилась настолько, что за прошедшие пару дней не узнаю себя даже в зеркале, — просто ответила она.