Ньялль почувствовал это, еще не успев обернуться, и удивился собственному спокойствию. Он посмотрел налево и заметил сияющую красную точку, но понял, что это никакая не точка, а поток пламени, направленный прямо ему в голову. Он даже успел разглядеть тонкий белый шрам, сбегающий по скуле захватчика. Внезапно Ньялль осознал, что прикрыться уже не успеет.
Где-то сзади закричал Джарид, но Ньялль уже испробовал последнее средство. Он не мог увернуться или отбиться, но была возможность, повернувшись, принять удар плечом, а не головой. Не слишком большая радость, но все же шанс выжить. Ничего другого не оставалось.
Тем не менее он знал, что этого будет недостаточно. Двадцать лет назад получилось бы. Может быть, даже десять. Но он состарился - да, стал мудрее и вновь почувствовал силу и жажду жизни, но был уже слишком стар. Десять лет скорби и бездействия не могли не сказаться. Он закрыл глаза. И тут словно белый взрыв прогремел в голове, сметая шею и челюсть, закружился, как юла, и швырнул мага на землю. На миг наступила всепоглощающая боль, потом все чувства словно отключились, - конечно, это было более приятно, но и пугало. Он открыл глаза и увидел склонившихся над ним Джарида и Элайну. Слезы текли по их щекам. Через несколько секунд к ним присоединился мрачный, белый как полотно Баден.
- Догоните их! - закричал Ньялль. По крайней мере пытался закричать. Но челюсти у него не было, и они не поняли. Баден что-то говорил - Ньялль видел, как шевелятся его губы, но слышал лишь какой-то невнятный шум, будто в его голове ворочались булыжники. Он хотел сказать, чтобы они все-таки не оставляли чужеземцев, но - безрезультатно. К тому же все исчезли и рядом была только Вардис - она стояла на коленях и улыбалась. Он не знал, как она здесь оказалась, но это было неважно. Он ждал ее так давно. Он смог расслышать, как она просит его отдохнуть. Закрыть глаза и отдохнуть. И он произнес ее имя, а потом закрыл глаза и обнял темноту, как единственную возлюбленную.
Калбиру не хотелось, чтобы до этого дошло. Он, конечно, предпочел бы продолжать нападения, действуя по заранее намеченному плану. Но это было невозможно. А раз встреча с магами была предрешена, оставалось лишь использовать ситуацию с максимальной выгодой. Сквозь дым он все-таки разглядел, что их было не более шести против его отряда. Точнее, остатков отряда. Йарит погиб, а Глин и Кедар тоже, по всей вероятности, были в плену или убиты. Первый удар магов свалил Кигана и несколько птиц. Оли был тяжело ранен и не мог сражаться. Но в целом перевес был на их стороне. Более того, учитывая характер местности, у них была масса дополнительных преимуществ. Они уже открыли перекрестный огонь - маневр, очевидно неизвестный магам. Искусственные птицы тоже бились неплохо - они отвлекли настоящих ястребов и сов и заставили их яростно бороться за выживание. На этот счет его в свое время неплохо проинструктировал Сартол.
- Используй их, чтобы перебить ястребов и сов, - сказал Магистр, - а потом займись магами. Птицы ослабеют - и магия тоже.
Калбир слушал его внимательно, чувствуя, что однажды это пригодится. Забавно, однако, как все сложилось.
Совет Сартола оказался кстати, и они были уже близки к победе. Но Калбир и его люди были бесконечно далеко от Лон-Сера, а маг не проинструктировал их относительно битвы с духами. Хотя, если честно, Калбир бы и слушать не стал подобных советов. В культуре Наля вера в духов была так же невозможна, как и другие суеверия. Так что когда его людей постигла неудача, он, в общем, не винил их. Он и сам на мгновение растерялся, когда увидел магов, выходящих с посохами из укрытий. Сообразив, в чем дело, он едва не закричал, чтобы предупредить. Может, так и следовало сделать, - в конце концов, это были его люди, он привел их сюда, он и отвечал за их жизни. Но было уже поздно. А для него попытка могла оказаться смертельной.
Тогда он, как и трое его людей, решился бежать. Но сначала надо было сделать две вещи. Во-первых, можно было успеть убить одного из магов. "Все же я обязан Сартолу", - подумал он. И хотя он не знал, кто из них здесь присутствовал, но слышал голос за мгновение до прибытия и знал, что некий Баден здесь. Баден был, кажется, Магистр и немолодой уже человек. Под это описание подходили лишь двое. И он выпустил огонь, не задумываясь, правильно ли выбрал цель. Оставалось время и на вторую вещь, которую он собирался сделать.
Оли, тяжело раненный, уже смотрел на него широко раскрытыми глазами. Оли был хороший мужик - умный, осторожный без трусости. Но сейчас он был беспомощен - кисть оторвана, запястье обгорело, и видна белая кость. Трое, конечно, бежали, но можно позаботиться, чтобы он не попал в плен и не наговорил лишнего. Может, Оли и выдержал бы, но в плену с людьми случаются странные вещи, их поведение становится непредсказуемым. А Калбир не мог позволить себе рисковать. Они с Оли быстро посмотрели друг на друга, и раненый кивнул. "Хороший мужик", - снова подумал Калбир и выпустил струю огня в грудь Оли.
Потом повернулся и помчался прочь, свистнув своей птице и едва увернувшись от посланного ему вслед луча. Он снова положился на лунный свет и направился по узкой заросшей тропке в самое сердце леса, испытав неожиданное облегчение, когда птица к нему прилетела. Он надеялся, что смятение, причиненное гибелью Магистра, даст им возможность скрыться. Он и его люди не обсуждали, как действовать после подобных происшествий; Калбир для того и разбросал отряд по стране, чтобы, помимо всего прочего, избежать таких неприятностей. Он, однако, ожидал, что если те трое не попадут в плен, они вернутся на перешеек Лон-Тобин и пешком отправятся домой, в Наль.
Если Седрик обеспечит вторую партию птиц, он наберет новый отряд и подготовит его за два года, а может быть, и быстрее. Маги за это время убедят себя, что угроза миновала. Но воспоминания о нападениях еще не изгладятся из народной памяти. Если действовать без промедления, можно использовать то, чего они добились за лето. При условии, конечно, что Седрик поможет.