— Ладно, ладно, — сказал Пейре, хмурясь. — Не переживай так. Просто час твоей матери еще не пробил, вот и все. Она спасет свою душу в другой раз. Следует положиться на наших добрых людей.
Однако, семена раздора уже взошли. Всю осень продолжались распри и ссоры между верующими женщинами, и более старшие — Гайларда Эсканье и Себелия Пейре, выступили против младших — Маркезы Ботоль и Эглантины Маулен. Тем временем Раймонд Пейре заперся в глухом молчании, и его не утешало даже то, что маленькая Жаметта, казалось, понемногу возвращается к жизни. Госпожа мать, бросая на дочь полные укоров взгляды, упорно повторяла, что при любых обстоятельствах следует выполнять предписания добрых людей. Добрых людей, конечно, но каких именно? Пейре Маури, старавшийся как можно меньше показываться в нервозной атмосфере дома Пейре — Сабартес, все время и энергию посвящал ремонту и обустройству маленького домика, который он купил на окраине бастиды. Он терпеливо ждал, что придет другой добрый человек, тем более, что Андрю из Праде в сентябре покинул общину Арка, раздираемую ссорами и охваченную распрями.
В канун Рождества, когда Пейре Маури решил подняться в Монтайю и провести праздники с семьей, пока еще не начался окот, он по дороге остановился в Лиму, в доме Мартина и Монтоливы Франсе. Тогда же там гостил и Старший, Пейре из Акса, который как раз прибыл из Тулузы вместе с Мартином, и собирался идти дальше в Сабартес. И тогда молодой пастух открыл сердце доброму человеку и поделился с ним сомнениями. Старый проповедник тоже завздыхал. Пейре видел, как нахмурились его брови, как помрачнело его интеллигентное и выразительное лицо.
— Ты совершенно прав, Пейре, — сказал он. — Раймонд и Себелия ни в коем случае не должны были оказывать такого давления на моего брата Андрю из Праде. Не следует вводить в искушение доброго христианина. Вы же все прекрасно знаете, что добрый христианин не должен возлагать руки на ребенка, который еще не может различать добра и зла. И мы не крестим детей, которым не исполнилось как минимум двенадцать лет, и вообще мы предпочитаем двадцать! Что же до маленьких детей, таких, как эта Жаметта, то в этом следует уповать на Бога, Отца Небесного…
И тогда молодое, круглое лицо Пейре Маури осветила широкая улыбка, а его ясные глаза засияли.
— Как Вы думаете, добрый христианин, а большим детям тоже следует уповать на Бога?
Добрый человек улыбнулся в ответ:
— Разумеется, Пейре. Но их путь к Отцу Небесному проходит через наши руки…
Придя в Монтайю, Пейре поспешил поговорить со своим отцом, чтобы исполнить деликатную миссию, которую доверил ему весьма озабоченный этим делом Бернат Белибаст. Его слова были приняты с энтузиазмом: Как мог хозяин скромного очага Маури в Монтайю отказаться от союза с хорошим и богатым домом Белибастов из Кубьер, и от того, чтобы соединить двух молодых верующих, влюбленных друг в друга и в веру добрых людей? Раймонд Маури, положив локти на стол, вкрадчиво смотрел на сына и задавал ему практичные вопросы:
— А твой юный друг, — он обо всем рассказал своему отцу? И он уверен, что Эн Белибаст позволит, чтобы в его дом вошла бедная девушка, почти бесприданница?
Пейре сидел напротив него, замечая, что Гилельма наблюдает за ними краем глаза, улыбался, и уверял отца, что все в порядке.
— Гильельме уже шестнадцать лет, — подвел итог отец. — Самый тот возраст. Если Эн Белибаст подтвердит намерения своего сына, то к концу года мы сможем заключить этот брак…
Но, увы, наступили времена сомнений и опасности, и все прекрасные обещания счастья разбились вдребезги. Когда Пейре Маури вернулся в Арк, надеясь застать там хотя бы подобие мира, то нашел верующих еще более разобщенными и враждебно настроенными. Старая Гайларда Эсканье с каждым днем чувствовала себя все лучше и все больше и больше сближалась со своей кумой Себелией. Последняя разыгрывала оскорбленное достоинство по контрасту с унылой миной своего мужа. А маленькая Жаметта, наоборот, стала худеть и кашлять. Пейре Маури, решив положить конец ссорам, поделился с Гийомом Эсканье и Раймондом Пейре — Сабартес вердиктом, который вынес Мессер Пейре из Акса об этом несчастном consolament. Но к сожалению, через некоторое время ребенок умер. Безутешный отец, несмотря на то, что Пейре Маури рассказывал ему о тщете крещения маленьких детей, взвыл и обвинил свою жену в том, что та предпочла продлить на несколько месяцев земную жизнь дочери, вместо того, чтобы спасти ее бессмертную душу. Со всего этого он вскоре заболел сам, да так сильно, что находился почти при смерти — и теперь уже соседи были озабочены его счастливым концом. Раймонд Маулен снова привел из Акса доброго человека Андрю из Праде, чтобы дать ему утешение.