— Сыры не испортились, сыры стали вкуснее и полезнее! Это уникальная магия, это… это просто невероятно! — Почему? — удивилась я. — Артефакты, обычно, несут или нейтральную магию или темную. Нейтральная — защита, придание сил, связь и так далее. Темная — энергетические удары, вызов элементалей. Не существует артефакта, способного влюбить, например, или заставить сгорать от зависти. Но в подвале преобладает очень светлая магия, и нужно понять, какая и что является ее источником. — И как ты… вы это сделаете? — спросила Камилла. — О, зовите меня просто Берноном, я ведь уже просил! — отмахнулся парень. — Это как мозаика. Я изучу камни жизни, вернее, их обгорелые остатки, попробую выпытать что-то у призрака, ну и заодно исследую магию, которая осталась в подвале. Думаю, что смогу разобраться во всем этом. Мне только нужно немного времени. Он отряхнул волосы от пыли.
— И душ. Бернон отправился в душ, я занялась ужином, Камилла записывала мои указания. Все вернулось в прежнее русло. Минут на двадцать, потому что когда я ставила на огонь воду для отварки овощей, в дом, как к себе домой, зашел Кристиан. Я стояла к нему спиной, но почему-то почувствовала, как напряглась подруга и услышала, как хмыкнул Дрю.
— Гиря! — объявил Крис. — А-а-а-а, не бросай! — заорала Камилла. Тот обиделся: — И не думал даже. Она тяжелая! Куда положить? В прошлый раз его “положить” обернулось дырой в полу, так что я сказала: — Брось, пожалуйста, у заднего входа на землю, когда понадобится, я ее отмою и прокалю. Отвернулась и только потом, самым краешком сознания, учуяла подвох. — Кри-и-ис, — протянула я, — а что за гирю ты принес? Тот замер у заднего входа. — Кру-у-углую, — в тон мне ответил мужчина. — Чугу-у-унну-у-ю. — Покажи! — немедленно потребовала Камилла.
С тяжелым вздохом и скорбным видом Крис положил на стол действительно нечто круглое и тяжелое. Будь у меня неважное зрение, я бы решила, что это очередное пушечное ядро. И хоть Кристиан обещал не заниматься больше пиратством, ядро бы я пережила.
Но увы мне — зрение было отличное. Правда, я все равно несколько раз моргнула, чтобы удостовериться: это не привиделось.
— Что за… за… — Я слов не могла подобрать. — Ну просто мы поднимали со дна корабль, а она все равно сломалась, и я решил, что подойдет, как гиря… — виновато пробормотал мужчина. На столе, сурово взирая на нас, лежала чугунная голова короля. Того самого, ныне властвующего… чей сын сейчас мылся наверху. Живо представив реакцию Бернона на предмет, которым я придавливаю сыр, даже содрогнулась.
— Быстро убери ее отсюда! Заботливый Кристиан и цепочку к макушке Его величества приварил. Кивнув, Крис подхватил голову и поспешил было скрыться, но на свое несчастье был встречен Рикардом, который почему-то зашел с черного хода. Рикард внимательно и медленно (будто не поверил тому, что видит) посмотрел на чугунную голову в руках Криса. Потом на Криса. Потом на голову. Потом опять на Криса. На меня.
— Не хочешь поговорить со специалистом? — предложил он Кристиану. — Статую богини я еще могу понять, но Его величество — это как-то перебор. Ты что, не можешь с ним расстаться и приварил цепочку, чтобы с собой везде таскать? — Никки! — послышалось с лестницы. — А где я могу найти небольшое полотенце, чтобы… Вниз спускался, по пояс завернутый в полотенце, Бернон. Мы застыли, как идиоты, на кухне. Принц тоже замер и, кажется, в этот миг проклял тот час, когда согласился сюда приехать.
— Папа… — как-то сдавленно произнес он. Кристиан был неглупым человеком, поэтому сложил простые числа и сообразил, кто перед ним стоит. Судорожно попытался спрятать голову за спину, не удержал и уронил. Естественно, полетели щепки и осколки. От падения в подвал гирю спасло лишь то, что подвал в этом доме располагался чуть в другом месте.
— О, нет, это всего лишь, — Рикард осмотрел “гирю”, - частично папа. А это Кристи. Между прочим, то, что он так трепетно сжимал Его Величество в объятиях, говорит о многом. В числе его пассий сама светлейшая. Он с трудом сдерживал смех, Кристиан пошел красными пятнами, Камилла и Дрю сидели, как в театре. Бернон не знал, как реагировать на этот балаган, но было ясно — к такому не привык.
— Да не бойся так, — хохотнул Рикард, — мы им сыр придавливаем. — Статуя короля священна, — как-то не очень уверенно проговорил принц. На Рикард совершенно серьезно согласился: — Так у нас и сыр ничего такой. По опыту знала: если это не остановить, продолжаться будет долго. — Тебе полотенце? — спросила Бернона. Тот кивнул, но глаза его ничуть не уменьшились. Если он впадет в прострацию на неделю, даже не знаю, кто будет объясняться с его семьей: Крис, отломавший статуе голову, или Рикард, от души поиздевавшийся над другом. К слову, отношения у них были явно панибратские, раз такое позволялось.