Автобус не остановился. Зато внимание пассажиров отвлекло некое действо в другой части салона. Пищала женщина:
– Мужчина, и чего это вы меня всё щупаете?!
– Проверяю, сохранилась ли чувствительность… – пробубнили в ответ.
– У меня, что ли?
– Нет. У меня.
Пассажиры захохотали. Невыносимый уже груз на плечах Брока запрыгал в такт общему смеху, пригибая несчастного сыщика всё ниже к полу. Между тем представление продолжалось. Всё тот же голос продолжал пищать:
– Мужчина! Может быть, вы в другое место свою руку пристроите?!
– Да я бы с удовольствием, но как-то стесняюсь…
Салон вновь дрогнул от хохота. Да так, что сыщика каким-то чудом отбросило от владелицы сумоистских грудей.
Броку снова захотелось плакать. Теперь уже от радости и непередаваемого облегчения. Опять же, как физического, так и морального.
Впрочем, радовался он преждевременно. Автобус затормозил. Неожиданно и резко. Пассажиры единой массой подались вперед. Ненавистные груди злорадно рухнули на прежнее место, придавив сыщика к полу почти на полметра. Теперь Броку хотелось не просто поплакать, а зарыдать.
И тут раздался спасительный голосок дочери:
– Папа! Ты не уснул? Мы же выходим!
Мысль о том, что желанная свобода столь близка, придала сыщику силы. Он подпрыгнул, гордо сбросил с плеч навязчивую тяжесть, неожиданно легко развернулся и гордо бросил в лицо собравшейся было возмутиться толстухе в желто-зеленом платье:
– Па-а-ааазвольте, гражданка! Па-а-ааапрашу не оказывать противодействие оперативно-разыскным мероприятиям!
Знакомая по книгам и фильмам фраза заставила пассажиров расступиться, несмотря на то, что это только что казалось невозможным в принципе. «Только в слове истинная сила!» – выдал мысленную сентенцию Брок и невозмутимо двинулся к выходу, помахивая корзиной.
Народ опомнился.
– Да он грибы оперативно разыскивать собрался!.. Сыщик!
Последнее слово прозвучало грубым ругательством. Брок собрался было ответить, но Сашенька, успевшая выйти, дернула его за рукав и сыщик пробкой вылетел из автобуса. Этому поспособствовал и чей-то бесцеремонный пинок сзади.
– Не любят нас, сыщиков, – укоризненно посмотрел Брок на закрывшуюся дверь. – А чуть что – к нам же и бегут!
– То-то у нас в офисе не протолкнуться, – фыркнула Сашенька.
– А что? – вскинулся Брок. – Разве у нас нет клиентов?
– А что, есть? – прищурилась девушка.
Сыщик крутанулся, озираясь. Кости не было.
– А-а-а! – завопил Брок, размахивая руками, и кинулся вслед удаляющемуся автобусу. – Подождите!
– Я здесь! – послышался сзади мальчишеский крик, но сыщик лишь отмахнулся и припустил еще быстрей.
– Папа, остановись, он здесь! – крикнула Сашенька.
– Кто? – не оборачиваясь и не сбавляя скорости, крикнул в ответ Брок.
– Костя!
– Тогда догоняйте! – завопил сыщик и усиленно заработал ногами, наверстывая упущенное.
– Да стой же ты! – услышал он уже изрядно отдаленный возглас дочери. – Скоро будет следующий автобус!
«И правда, – подумал сыщик, – что мне дался именно этот?» Он пробежал по инерции еще немного и остановился. Собственная мысль ему чем-то не нравилась. Логичная, казалось бы, от и до. Если один автобус уехал, значит, стоит подождать следующего, а не гнаться за первым. Ведь особо спешить некуда. Грибы не убегут. Ног у них нет. И потом… Разве они уже не приехали?
– Саша, – сыщик зашагал назад, размахивая корзиной. – А зачем нам следующий автобус? Мы же приехали.
Дочь смотрела на приближающегося отца с открытой тревогой. Когда он подошел к девушке вплотную, та положила ладонь на его вспотевший лоб. Удивленно пожала плечами, покачала головой:
– Папа, ты меня всерьез беспокоишь…
– Чем?!..
– У тебя вполне нормальная температура.
– Я всегда думал, что это как раз не повод для беспокойства, – улыбнулся Брок.
– Это, по крайней мере, объясняло бы твое поведение, – ответила Саша.
– Хватит говорить загадками, – поморщился сыщик. – И ответь: зачем нам автобус?
– Давайте лучше пойдем искать папу! – заныл топтавшийся рядом Костя.
– Подожди, мальчик, не до тебя!.. – начал было Брок, но тут в его мозгу что-то щелкнуло, и причинно-следственные связи, нарушенные видимо недавним «грудным» стрессом, восстановились. Сыщик вспомнил, зачем он погнался за автобусом. Поэтому теперь недоуменно захлопал глазами на Костю: – Откуда ты взялся?
– Папочка, он с самого начала был с нами, – заплакала Сашенька. – Это же наш клиент, вспомни!
– Да я всё прекрасно помню, – буркнул сыщик. – Но мы ведь его потеряли!
– Не, я просто в лес сразу пошел, – сказал Костя и махнул рукой в сторону молодого березняка, росшего вдоль самой обочины. – Надо же папу искать! – Голос мальчика стал умоляющим.
– Не делай так больше, мальчик! – строго произнес Брок. – Держись нас с Сашей.
Костя виновато кивнул. У Сашеньки отлегло от сердца.
– Вперед! – махнула она красным ведром и первой шагнула в березняк.
Грибов в лесу и впрямь оказалось много. Год на них был вообще урожайным. Но и грибников в окрестных лесах можно было встретить столь же, пожалуй, часто, как сами грибы, отчего количество последних находилось в обратнопропорциональной зависимости от числа первых.
Здесь же, у Сорокиной горки, любителей «тихой охоты» почти никогда не было. Нехорошим считалось это место, «нечистым». Почему – никто не знал. Но все были твердо уверены, что это именно так.
Брок и Саша тоже были наслышаны об этом лесе. Но Брок не верил в чудеса в принципе, а Сашеньке, в силу ее молодости, подобные суеверия были вообще пофиг. Тем более, в неисхоженном лесу оказалось столько грибов! И отец с дочерью принялись активно наполнять ведро и корзину крепенькими боровиками и подосиновиками.
Но этому увлекательному занятию помешал мальчишеский, дрожавший обидой голос:
– Дядя Брок, тетя Саша, что вы делаете?!
– Мы собираем грибы! – радостно возвестила девушка. – Погляди, сколько их!
– Присоединяйся, – великодушно предложил сыщик. – Кстати, где твоя корзина?
И тут он вспомнил всё. Ему вновь стало стыдно. Брок даже покраснел и почувствовал это. «Становлюсь сентиментальным!» – с досадой отметил он и решительно разогнул спину.
– Прошу прощения. – Брок коротко мотнул головой, попытался щелкнуть каблуками, но лесной мох не позволил это сделать. – Увлеклись. – Он бросил полный осуждения взгляд на удивленную дочь, которая стояла на коленях возле живописного грибного семейства. – Забыли о деле, о долге, о чести!..
Сашенька ойкнула и живо поднялась с колен.
– Прости, Костичек, – пробормотала она и, следуя примеру отца, залилась ярким румянцем. – Веди нас скорее к твоему папе!.. Ну, то есть, туда, где он… потерялся…
– Растворился, – угрюмо поправил Костя.
– Веди! – снова мотнул головой сыщик, не без сожаления поглядывая на ехидно торчавшие отовсюду шляпки грибов. И, словно в отместку им, добавил: – А грибы соберем на обратном пути.
До места, где «растворился» папа Кости, идти оказалось недолго. Веселый березняк, разбавленный горделивыми соснами, быстро закончился, Сорокина горка – невысокий, почти полностью лысый холм – предстала перед путниками во всей красе. Подступы к ее подножию были и впрямь завалены сухими деревьями, многие из которых щеперились вывороченными корнями. Складывалось впечатление, что кто-то очень давно обвел непривлекательный холм по кругу огромной могучей лапой. Всем троим стало неуютно.
– Вот, вот это место! – ткнул вперед пальцем Костя. И побежал туда, куда только что показывал. Брок и Саша ринулись следом. Но догнать мальчика не успели. Добежав до первого поваленного дерева, которое распростерло сухие скрюченные сучья, будто призывая небо к ответу за свое вынужденное падение, Костя стал перелезать через выбеленный временем толстый ствол, как вдруг беззвучная вспышка неестественно синего пламени накрыла мальчишескую фигурку и мгновенно слизнула ее, словно комара лягушка.