Явно напрягся Йоргенсен. Едва заметно напрягся Караклаич. Напряглась ли Янши, Бог ее знает. Я с ней год на одном корабле не летал. Но если она не бесчувственный робот, ей мои слова тоже не должны были понравиться. Чуть-чуть понаслаждавшись впечатлением, я продолжил.
— И этим сообщником стал… сам Ханас. Естественно, использовал его Чиммеул втемную. Для начала необходимо было выиграть время. Чиммеул уговорил коллегу пока ничего не говорить остальным о находке. По-видимому, аргументировал это тем, что в первую очередь нужно все проверить, сделать тщательный анализ, чтобы не выглядеть глупо в случае отрицательного результата. Для этого Ханас и остался на корабле, что вполне вписывалось в план убийцы.
Затем Чиммеул — еще перед обедом — затевает с Ханасом спор об оценке землян по шкале Асошеру. При этом занимает позицию, которая не может не вызвать у оппонента протеста. За обедом подначивает несдержанного на язык коллегу, и Ханас высказывается о «мягкокожих» весьма нелицеприятно. В своем стиле. Это была достаточно простая и легко осуществимая часть плана.
Итак, что мы имеем на тот момент? Ханас горит желанием доказать Чиммеулу, что земляне мало похожи на шаачанцев — раз. Ханас оскорбляет землян — два. Механик Тор, землянин с наиболее проницаемой, скажем так, психикой на следующий день останется на корабле вдвоем с Ханасом — три. Идеально.
Настала пора наиболее тонкой части плана. Стоит отдать Чиммеулу должное, он, судя по всему, неплохой психолог. Продолжая начатый с Ханасом спор, он потихоньку подталкивает того к проведению забавного (с точки зрения Ханаса) эксперимента. Инвестор Янши, — я обернулся к неподвижно замершей шаачанке, — скажите, что говорят на Шаачане про того, кто ну абсолютно не разбирается в чем-либо?
Янши молчала и не мигая смотрела на меня.
— Известная поговорка, вы наверняка ее знаете, — постарался помочь я.
Шаачанка повернулась в сторону Чиммеула, но ответила мне:
— Он не отличает охотника от мертвого.
— Замечательно, — похвалил я. — Именно эта поговорка стала той соломинкой на весах, которая подтолкнула меня к решению проблемы, когда я ходил вокруг да около этого решения. Дело в том, — объяснил я для Караклаича и Йоргенсена, — что шаачанцы охотятся, замерев неподвижно. Внешне невозможно заметить даже дыхание, и сердце бьется всего восемь-десять раз в минуту. Конечно, и этот пульс можно нащупать. Ты искал пульс у Ханаса, Тор?
Йоргенсен не ожидал обращения к себе и, прежде чем ответить, пару раз сглотнул.
— Искал. Но я…
— Искал его на запястье, да? — подсказал я.
— Ну да. И на шее еще, — смущенно признался Йоргенсен. — И от оберточной пленки кусочек оторвал, к ноздрям подносил.
С шумным выдохом я развел руками.
— Что я могу сказать, Тор. Что касается шаачанцев, ты не отличаешь охотника от мертвого. Теперь-то ты знаешь, где нужно искать у них пульс. Я не могу знать, в том вечернем разговоре сказал ли сам Чиммеул эту поговорку или подтолкнул к тому Ханаса, но идея эксперимента родилась. В жертвы выбрали тебя, Тор. То есть, это Ханас считал тебя единственной жертвой…
Что касается кофе… не знаю, возможно это был экспромт Ханаса, рожденный разговором за завтраком, а быть может, частичкой плана Чиммеула, призванной сделать рассказ Тора еще менее правдоподобным.
Йоргенсен хлопнул себя по лбу.
— А ведь Ханас, когда попросил кофе, сказал: «сегодня хорошее утро для эксперимента»!
Я смерил механика долгим шаачанским взглядом.
— Хлопни сильнее, пожалуйста. Если бы ты рассказал мне об этом раньше, пожалуй, мне не пришлось бы рыться в шаачанских пословицах.
— Это такая мелочь, я совершенно не придал ей значения. Только теперь, после того, что услышал…
— Бесплатный совет, Тор. Если, не дай Бог, еще когда-нибудь попадешь в подобный переплет, дай возможность следователю судить, что мелочь, а что нет. Рассказывай все.
Придав вес своему совету глубокомысленным молчанием (заодно переведя дух), я перелистнул страницу повествования.
— Следующий важный момент — распределение точек между тремя работниками в поле. Чиммеулу необходимо было совместить две задачи. Во-первых, он должен был находиться вместе с Караклаичем и отдельно от Янши. Почему с Караклаичем, понять несложно. Чиммеул понимал, что Тор первым делом сообщит о случившемся именно Мило, и ему нужно было быть рядом. А Янши стоило приехать позже, дав время Чиммеулу для осуществления вершины комбинации. И во-вторых, Чиммеул боялся пускать Караклаича на точку одиннадцать — тот, со своей наблюдательностью, мог заметить рисунок.