– Кстати, есть одна вещь, которую я никак не могу понять… – сказал Югава.
Взглянув на приятеля, Кусанаги расплылся в самодовольной улыбке.
– Наверно, почему эти двое поменялись квартирами?
– Да. Ведь Канэмори живет на первом этаже, на втором – Маэдзима. А в тот вечер было наоборот, ведь так?
– Да-да, именно так.
На вопрос Кусанаги, где он находился во время пожара, Маэдзима показал пальцем на пол. Кусанаги истолковал его жест так, что он, мол, находился в этой комнате. В действительности же юноша хотел сказать, что был в нижней квартире.
– Но почему? Получается, что в день преступления Канэмори под каким-то предлогом поменялся квартирами с Маэдзимой, поскольку со второго этажа лучше видна площадка возле автобусной остановки?
– А вот и нет. Эти двое довольно часто менялись квартирами.
– Зачем?
– Это-то и стало побудительным мотивом преступления. – Кусанаги намеренно медленно стал прихлебывать кофе. «Неплохо иногда поставить на место этого всезнайку!» – подумал он.
Все началось с того, что Канэмори подключился к работе добровольцев, записывающих аудиокниги для слепых.
Работа состояла в том, чтобы наговаривать на пленку книги из библиотеки. Это не так просто, как может показаться, необходима специальная подготовка. Канэмори пришлось почти полгода ходить на курсы, прежде чем он приобрел нужные навыки.
– Кстати, младшая сестра Канэмори – слепая. Видимо, именно это и подтолкнуло его к тому, чтобы заняться этим. Однако профессиональной подготовки еще не достаточно. Удивительно, но практически не производится специальное оборудование для записи аудиокниг. Каждый выкручивается как может. В принципе, обычный хороший магнитофон годится, но вот микрофон должен быть особым. Такой микрофон – единственное, что купил Канэмори.
– Только микрофон?… А, теперь понимаю! – Югава кивнул. По выражению его лица было видно, что он уже ухватил ситуацию.
– Когда Канэмори начитывал книгу, он пользовался аудиосистемой Маэдзимы. И на это время Маэдзима спускался в его квартиру.
Маэдзима, сам увечный, не мог не сочувствовать делу Канэмори. Даже смотря телевизор в комнате друга, он надевал наушники. Специально для того, чтобы посторонние шумы не мешали записи.
– Но с точки зрения Канэмори квартира Маэдзимы имела еще одно важное достоинство. А именно – большая часть книг, записанных Канэмори, принадлежит Маэдзиме. В тот вечер он записывал «Марсианские хроники», эта книга тоже из библиотеки немого юноши.
– Для записи аудиокниг эта квартира была идеальна, – заметил Югава.
Кусанаги кивнул.
– Да. До того, как появилась эта компашка.
– Компашка? – Югава нахмурился.
Канэмори утверждал, что из-за этих парней на мотоциклах он в последнее время практически не мог записывать. Рокот моторов заглушал его чтение.
– И тогда он разозлился и решил их убить. Так, что ли?
– Нет, он утверждает, что об убийстве даже не помышлял. Хотел всего лишь немного попугать – поджечь бак с бензином.
– Но вышло так, что перед этим баком оказался один из парней. И лазерный луч попал ему прямо в затылок. Так?
– Предположительно, огонь поразил так называемый продолговатый мозг, и Рёскэ Ямасита почти мгновенно умер, – пересказал Кусанаги слова, услышанные от медика.
– А когда Ямасита упал, лазерный луч, как и замышлялось первоначально, поджег бак с бензином? – Югава слегка поправил очки. – Канэмори привел в действие лазер с помощью устройства дистанционного управления?
– Говорит, что использовал телефон. Лазер управлялся через компьютер, но был запрограммирован так, что соединенный с телефонным проводом компьютер выполнял команды, переданные с помощью телефонных сигналов, – сказал Кусанаги, подглядывая в блокнот. Он не слишком хорошо понимал смысл того, что говорит. – Для этого он брал с собой трубку беспроводного телефона. У Маэдзимы своего телефона нет.
Маэдзиме, который сам ничего не мог сказать, телефон был ни к чему. Самым удобным средством связи для него был пейджер.
– Короче говоря, Канэмори не мог регулировать работу лазера. В тот момент, когда он увидел, что на пути луча стоит человек, было уже поздно.
– Бедолага, не позавидуешь, – сказал Кусанаги с состраданием. – Раньше он из-за шума не мог записывать, а после случившегося, потрясенный тем, что убил человека, опять же был не в состоянии хорошо начитывать текст – его голос дрожал.
– Вижу, ты ему сочувствуешь.
– Когда я вел его в полицейский участок, он меня попросил только об одном. Как ты думаешь – о чем?
– О чем же?
– Чтобы ему позволили начитать сборник сказок. Он был уверен, что теперь у него получится.
– Сборник сказок?
Оба некоторое время молчали. Наконец Югава, зевнув, поднялся.
– Еще кофейку?
– Наливай. – Кусанаги протянул кружку.
Часть 2
Маска
1
Крутанув головой, услышал характерный хруст шейных позвонков. Засиделся в одной позе.
Такэо Фудзимото перевел взгляд с неподвижного поплавка на сидящего рядом позевывающего Тэрухико Ямабэ.
– Эй, Ямабэ! Все-таки тебя надули. Никаких карпов здесь не водится.
Ямабэ, не отрывая глаз от совершенно безжизненной водной поверхности, покачал головой:
– Странно. Но я сам видел карпа в доме Сато, в кадке. Он сказал, что выловил его здесь.
– Сато тебя обманул. Наверно, поймал в каком-то другом месте.
Фудзимото и Ямабэ учились в одном классе. Жили они по соседству, поэтому с малых лет играли вместе, но больше всего обоих увлекала рыбалка. Не обошлось без родительского влияния – у того и у другого отцы были страстные рыболовы. Ямабэ первым узнал, что в двадцати минутах езды на велосипеде от города, в Тыквенном озере, расположенном на территории природного парка, водятся карпы. Об этом сообщил ему бывший одноклассник Кодзи Сато.
– Вранье! В такой луже не могут водиться карпы! – такой была первая реакция Фудзимото.
Но Ямабэ не унимался:
– Дело в том, что еще давно какой-то мужик пытался там разводить карпов. А это остатки той популяции или их дети; во всяком случае, Сато уверяет, что какое-то количество еще есть. В обычное время ловить бессмысленно, но с наступлением осени карпы, готовясь к зимней спячке, жрут все подряд, и, если повезет, можно выловить парочку. Так он сказал.
Все это было довольно сомнительно, но нельзя сказать, что совершенно невозможно, к тому же они уже давно не удили, поэтому, как только наступило воскресенье, друзья оседлали велосипеды и поехали на Тыквенное озеро.
Увы, дурные предчувствия Фудзимото оправдались. Какие там карпы! Ни малейших признаков того, что здесь вообще водится хоть какая-то рыба.
– Чего еще ждать от такого, с позволения сказать, озера! – уныло вздохнул Фудзимото, уставившись прямо перед собой. То, что было перед его глазами, нельзя было назвать иначе как природной катастрофой.
Размером озерцо не превышало школьный бассейн. Вытянутое вдоль, оно сужалось в средней части, напоминая по форме тыкву горлянку, отсюда и название.
Густо поросшее по берегам кустарником, озеро находилось в стороне от прогулочных маршрутов, и даже среди местных жителей многие не догадывались о его существовании. Вся живность его давно покинула, даже водомерок и жуков-вертячек и тех было не видать.
Прежде всего в глаза бросался мусор – всевозможные пластиковые емкости и куски пенопласта. Мусор плавал на поверхности озера, почти сплошь затянутого бурой маслянистой пленкой. Кроме того, по берегам валялись строительные отходы и железяки, вероятно, детали каких-то машин и бытовых приборов.
На взгляд любителей пеших прогулок, отклонившихся от проторенных троп, это была всего лишь большая помойная яма, а для людей с менее невинными намерениями – удобное место для утилизации отходов.