– Ее отцу это не понравится, – пробормотал жрец, подтверждая его подозрения.
– Все-таки ордер? А мне казалось, мы договорились. Жду посыльного от вас в понедельник. А теперь позвольте избавить вас от моего присутствия, – Виктор приподнял шляпу в знак прощания. – Пойдемте, Роберт.
Он ожидал, что кузен задаст вопрос сразу, как только они выйдут из храма. Но тот молчал. Пришлось Виктору самому начинать разговор:
– Гадаете, что я натворил?
– Пытаюсь понять, кто является вашим покровителем. Обычно это довольно легко угадывается…
Виктор метнул на него внимательный взгляд. Кузен оказался проницательнее, чем он сначала решил. Во всяком случае, формулировку подобрал верную.
– Никто. Я бездушник.
– Простите?
– Бездушник, – повторил Виктор. – У меня нет покровителя. Нет души. Нет судьбы.
Он посмотрел на выбитую над входом надпись. «Габе и Лос». Дар и судьба, две основы жизни каждого в этом мире. Кроме него. У нормальных людей Судьба определяла, что с ними случится. Сплетала их путь еще до рождения, и духи, глядя на эти пути, выбирали, кого одарить и взять под свою защиту. Выбирали подобных себе: отсюда появилось понятие инклинации, позволявшее по духу-покровителю определить склонности человека. Выбирали и подтверждали свое покровительство на церемонии имянаречения в храме.
Судьбу Виктора Лос сплести забыла.
– В день моего имянаречения ни один из духов не признал меня, – продолжил он. – У меня нет дара. Нет защиты. Когда я умру, я не воскресну и не попаду в мир духов. Я исчезну. Родись я пару веков назад, меня бы убили как ворона: помните поверье, что Лос не любит бездушников, и потому они притягивают несчастье? Но мне повезло, так что всего-то нужно перетерпеть их крики, когда приходится сюда зайти. У дроздов я как бельмо на глазу.
– И вы в этом так легко признаётесь? – вырвалось у Роберта.
Судя по выражению лица кузена, он сам был не рад, что задал вопрос.
– Все в курсе. Старший сын начальника полиции герцогства! На церемонию тогда собралась вся местная пресса. Только вы не знали, вы же не местный, – не удержавшись от соблазна, Виктор похлопал его по плечу. – Выше нос, Роберт! Я не болен и не умираю. Взгляните на это с другой стороны: что бы вы ни сделали, ваша жизнь уже написана Лос. Я свою судьбу пишу сам.
Глава 9
Эйзенхарт
В особняке на Парковой аллее их встретил сам мистер Коппинг. Высокий статный мужчина проводил их в модно обставленную гостиную и теперь ходил кругами по комнате. Кончики его пшеничных усов горестно повисли, и всем своим видом он выражал страдание.
– Это такая трагедия… Я узнал о смерти Ульриха только вчера, когда вы прислали записку… Газеты почему-то не написали об этом…
– Из-за расследования мы пока не хотим афишировать обстоятельства его смерти, – подтвердил Виктор.
Он знал этот тип людей. Знал и не любил. Под утонченной, капризной даже красотой скрывались житейская сметливость и нюх на выгоду. Мистер Коппинг мог нервно заламывать руки, но смерть барона волновала его только потому, что могла нанести урон его репутации.
– Подумать только, в тот день мы сидели в этой самой гостиной… Если бы я только знал! Я бы ни за что не отпустил его…
– Вы видели лорда Фрейбурга в среду?
– Он заглянул ко мне около семи, – рассеянно сообщил мистер Коппинг, вертя в руках каминные часы. – Миссис Роджерс! Велите подать господам чаю!
Неслышно появившаяся в дверях гостиной домоправительница так же тихо удалилась.
– Вы договаривались с ним о встрече?
– Да, мы собирались обсудить скачки. На следующей неделе начинается новый сезон… Если бы я только знал!..
Мистер Коппинг упал в кресло и в отчаянии обхватил голову руками. Виктор молча ждал, отказываясь участвовать в представлении.
– Простите, никак не соберусь… Ульрих был для меня как брат, которого у меня никогда не было, и потерять его…
– Это большая утрата, – повторил заученную фразу детектив. – Но все же, если вы сумеете ответить на несколько вопросов, вы поможете найти его убийцу.
– Разумеется, разумеется, – мистер Коппинг потер покрасневшие глаза и крикнул: – Миссис Роджерс, когда уже будет этот проклятый чай?!
Он снова встал и подошел к камину.
– Что вы хотели узнать?
– Вы сказали, что барон Фрейбург был у вас в среду. Во сколько он ушел от вас? – начал Эйзенхарт.
– Не помню… Может быть, около восьми? Уже стемнело и начался ливень, если это вам поможет.
– Дождь пошел в половине девятого, – подал реплику молчавший до того Роберт.
Виктор кивнул.
– Он говорил, куда собирается направиться после этого?