И надо же такому случиться, «Тригорье» и «Большой Урал» отошли под него. И без всяких его на это усилий.
Банда Соловья в городе объявилась. Вот это бандиты так бандиты. Всех кого ни попади мочат. На инкассаторов, на банки дерзкие налеты совершают. А это миллионы. Но и «земли» не чураются. Первым делом прибрали к рукам проституток у самых крупных гостиниц города. Разборки у них с блатными крутые были. Поговаривают, что двое из местных после этого исчезли, как в воду канули. Скорее лежат где-нибудь сейчас под метровым слоем земли, никто не узнает, где их могилки… А потом и его, Гену, за хобот взяли.
Подошел к нему раз какой-то мужик с габаритами «два на два».
— Ты Колода? — спросил он.
— Ну я…
— Слушай сюда, сутик конченый. — Его бы вежливости поучить, да больно уж вид у него грозный. — Я от Соловья. «Тригорье» и «Урал» твои. Паси своих телок. Но половину навара от сучек своих нам отстегиваешь…
Все ясно, бандиты Соловья навели справки обо всех городских сутенерах и решили, что Гена Колодин подходит им больше всего. Он будет контролировать проституток в центре города, а они будут контролировать, в свою очередь, его самого. Предложение заманчивое. Но половина — это уж слишком. Уж лучше без «Тригорья» с «Уралом» обойтись.
— Да ты что?… Так не пойдет… Но его и слушать не стали.
— Ты, шавка, пасть свою заткни… Или, может, тебя в расход пустить?
— Нет, — побледнел Гена.
— Тогда живи…
Так он стал работать на Соловья, Через месяц пришел гонец от него.
Забрал свою долю и так, словно бы невзначай, обронил:
— На мусоров тебе козлить, я вижу, резону нет. Поэтому берем тебя в долю…
— Так я и так уже вроде как в доле с вами…
— Я не о шалавах твоих… Ты давай, пацан, клиентов нам подыскивай…
— Не понял…
— Щас поймешь. Враги у тебя есть?
— Ну есть…
— А их может и не быть. Отстегни нам «кусок», и все, можешь навсегда забыть о них. Усек?
— Понял… — внутри у него все опустилось.
— Найдешь заказчика, бери с него все два «куска». Половина тебе, половина нам…
Легко сказать… Где он найдет заказчика? Да и мутное это дело… Но выбора у него не было. Ему не зря определяли роль «диспетчера смерти». Этим его накрепко привязывали к банде Соловья. С того дня, как по его наводке хлопнут первого человека, у него никогда не возникнет желания сдать своих покровителей ментам. А если он откажется, они найдут другого. Но кого — об этом он уже никогда не узнает по причине внезапной кончины. Соловей шуток не признает… Ну и влип же он…
Баньку на территории торговой базы уже год как предали забвению. За городом выстроили нечто вроде тайного центра досуга для подпольных миллионеров. Сауна, бассейн, массажные кабинеты, номера для интима и отдыха. И над всем этим поставили его, Гену. Строился сей засекреченный притон на средства торгашей. Поэтому для прежних клиентов девочки оставались по-прежнему дармовым развлечением. Но сюда взяли за правило приезжать для отдыхапредставители других, таксказать, народнохозяйственных прослоек. Директора заводов, фабрик, крупных строительных управлений, «цеховики», короче говоря, те, кто имел приличный левый доход и не жалел денег на пикантные удовольствия. С этих путаны брали плату. И весьма приличную. Но никто не обижался.
Гена давал стопроцентную гарантию, что о тайных похождениях клиентов никто и никогда не узнает. И хранил свое обещание. Он не собирал компромат для последующего шантажа нужных людей. Но вот картотеку свою тайную вести продолжал. Так, на всякий случай.
Не все, окосев от коньяка и водки, спешили забраться на девку.
Спиртное имело одно коварное свойство: превращать солидных, респектабельных людей в тряпку. И тогда на Гену выливались потоки жалоб на жизнь. И он прислушивался. Ведь даже в пьяных стенаниях есть большая доля истины. Так он узнал, что один товарищ обижен на своего молодого коллегу, который обскакал его по службе, в обход его занял кресло заведующего универмагом. А ведь по праву это кресло принадлежало якобы ему.
Когда товарищ протрезвел, Гена как бы невзначай напомнил ему о доверительной беседе.
— Проблема ваша разрешима, — загадочно улыбнулся он. — Как говорил великий Сталин, нет человека — нет проблемы…
— Не понимаю…
— Если кресло завмага освободится, кто займет его?
— Я! — Глаза товарища загорелись алчным огнем. Видно, что близко к сердцу принимает он эту проблему. С такими легко работать…
— Тогда с вас две тысячи рублей и плюс червонец на венок…
— На какой венок?
— На траурный… Вашего, скажем так, конкурента ликвидируют…
— То есть как?…
— А вот так… Бах, и нету…
— Вы это серьезно?
— Вполне… Так вы согласны?
— Я подумаю…
Через три дня первый заказ был сделан. Деньги и краткие сведения об объекте уничтожения Гена отнес на почту, положил в специальную ячейку. А затем позвонил связнику. Люди Соловья тщательно конспирировались. И это ему нравилось.
Скоро об услугах, которые оказывает Гена, уже знали некоторые из его постоянных клиентов. И появились предложения. Слишком уж заманчивым показалась перспектива всего за две тысячи рублей убрать хотя бы одного своего врага. Он понял: люди ничем не лучше крыс, поедающих себе подобных.
Такова уж их мерзкая сущность.
Информация о заказных убийствах должна была остаться в узком кругу его клиентов. За это Гена как-то не очень и переживал. Он знал, что его клиенты не из тех людей, кто чешет языком без разбору.
Так Гена стал посредником между жизнью и смертью. И заказы продолжали поступать. Но сегодня посланец от Соловья дал ему отбой. Банда, как он выразился, ложится на дно. Но за «пастбища» свои переживать, он сказал, не надо. Они будут следить за ними. И если вдруг что, накажут тех, кто посмеет на него наехать.