Закончив осмотр, возвращается на кухню, где хозяйка дома уже заваривает утренний травяной чай со свежими баурсаками, медом и вареньем.
— Вот отведай, Ерболчик, чайку. Устал, наверное. — Ласкова и приветлива апашка, видит, что старается молодой Бериков, обнюхивает каждый угол.
— Рахмет, Тенеке-апай. Чуть позже. — Сыщик оборачивается к хозяйскому сыну.
— А скажи мне, Тилек, что за гости были у тебя вчера. Ведь ты, судя по всему, ничего не сказал о них своим родителям?
Тилек побледнел.
Глава 6
— Гости?! — Апашка, до этого прилежно дующая на обжигающую коричневую жидкость, дымящуюся в расписанном под хохлому блюдечке, подозрительно уставилась на сынка-растяпу. — Какие-такие гости?! Ты что, улы, обманул меня?
Тилек пятится к выходу из кухни, но Ербол тут как тут, не пускает молодого бездельника, не позволяет ему смыться наверх к себе, туда, где спокойно и тихо, где паровозики и машинки.
— Давай уже, говори, чего там, — посматривая на обманщика улыбается сыщик.
А мальчик, чувствуя, что его загнали в угол, решает, что единственный его выход — признаться, но, чтобы как-то облегчить свое дальнейшее существование, решает пустить в ход слезы и сопли:
— Они…они…, я думал, что они — мои друзья… — Вой оглашает просторную и хорошо обставленную кухню семейства главы Жанатурмыса.
— Кто они? Рассказывай. Бить тебя никто не будет. — Видя, что Тенеке-апай протестующе начала вытаскивать скалку из посудного ящика, сельский детектив быстренько выводит мальчика в зал, и усадив рядом, начинает опрос:
— Кто это, они?
— Ну, этот… как его…, — ворчливо глотает слезы Тилек. — Берик, Петя Редькин и Насретдин Козюля. Они пришли к нам. Сказали, что их от школы проведать меня прислали. Я их угостил едой. Потом поиграли в игрушки, и они ушли. Все.
— Ага, — задумчиво протянул Ербол. — Ладно, иди отдыхай. Я скоро вернусь.
Быстро покинув гостеприимный дом Саргаскаевых, бежит сыщик в школу, чтобы застать всю троицу на месте и учинить им форменный допрос.
— Не брали мы ничего! Гонишь ты что-то, Ербол! — Независимый Берик цыкает насвайной зеленой слюной в такую же траву, Алиев Насретдин также занят важным делом — инвентаризирует содержимое носа, только Петя Редькин, самое слабое звено в банде шакалят стоит и нервничает. Знает, что пришли по его душу, но боится первый признаться, иначе вожак сразу же накажет и заставит искупать пацанячий промах кровью. Ну или просто засмеет.
— Я не шучу, ребята. — Ербол смотрит в глаза то одному, то другому охламону, пытаясь вразумить нерадивых подростков. — Кто-то из вас, — и я даже знаю кто, — обокрал председателя села. Это очень тяжелый проступок. И вам, и вашим родителям придется несладко, если все село узнает, что вы — натуральные воришки. Но есть выход. Верните украденное и, возможно, все спишут на вашу молодость и несмышленость. Ну?! Признаетесь?! Или мне припереть вас к стенке доказательствами. Кто ходил в туалет к Саргаскаевым и выронил там бумажку с фамилией?
— Да они и не настоящие вовсе! — Нервы Петьки не выдерживают, он бледнеет, но держать в себе тайну больше нету сил. — Сдали мы их в магазин тете Айнуре. Она сказала, что это полная дешевка и дала нам всего лишь бутылку лимонада «Буратино» и пирожное «Картошка». Даже рубля не набралось. — Петя искренне разочарован.
— В общем так, ребята. — Ербол серьезен и немногословен. — Сегодня же выкупаете сережки обратно и относите обратно. Если нет — вы меня знаете. Из школы вылетите, и отцы зад надерут так, что еще месяц сидеть не сможете. Все. И да, не забудьте извинится перед Тенеке-апай. Скажете, что нашли на полу, когда были в гостях. Отдать забыли. Она, конечно же, все поймет, но, думаю, простит вас, негодяев. У меня все. Пока.
Ербол Бериков махнул рукой сопливым бездельникам и поскакал в класс на свою контрольную, так как на носу у него были экзамены в высшее учебное заведение.
Дело о мечте Борьки Жирикбаева
Глава 1
Мечтать не вредно. Вредно не мечтать. Так сказал классик в лице нашего мудрого и прозорливого народа. Мечтать нужно, иначе где взять цель, к которой нужно стремиться, трудясь без устали, зубря алгебру и геометрию, подтягиваясь по семь раз в день и заучивая по огромному стихотворению за раз. У каждого должна быть мечта, эта хрустальная штука, невесомая, но в то же время, такая несбыточная, что порой кажется, что ты никогда не достигнешь ее.