Однако уже к десяти часам, когда прибыл мистер Кларидж, не оставалось никаких сомнений, что камея пропала. Владелец магазина, до глубины души потрясённый потерей, потерял способность строить связные предложения и все продолжал проклинать собственную рассеянность, позволившую ему оставить такую ценность в своём рабочем столе, а также свою усталость предыдущим вечером, которая затуманила его рассудок и не дала спрятать камею более надёжно.
Естественно, на место моментально прибыла полиция и провела все возможные расследования, а мистер Кларидж выставил объявление о награждении в пять сотен фунтов за находку украшения. Новость моментально разлетелась по всем утренним газетам, и уже к полудню всему миру было известно о необычайной краже камеи Стенуэя. Люди активно обсуждали варианты развязки этого дела, в действительности очень смутно себе представляя, что такое есть на самом деле сардониксовая камея.
Ближе к вечеру того же дня к Мартину Хьюитту пришёл лорд Стенуэй. Маркиз был высоким, хорошо сложённым и очень активным мужчиной, известным членом научных обществ и великим патроном искусства. Он буквально вбежал в приемную Хьюитта, и как только детектив предложил ему присесть, тут же перешёл к сути дела.
— Возможно, вы уже догадались, по какой причине я здесь, мистер Хьюитт, — вы же читали сегодняшние газеты? Так я и думал. Тогда не буду пересказывать то, что вы и так знаете. Моя камея пропала, и мне скорейшим образом надо ее вернуть. Конечно, полиция усиленно трудится у Клариджа, но мне этого не достаточно. Я сам провёл там сегодня несколько часов и не могу сказать, что им известно обо всем этом больше, чем мне. Полиция, естественно и весьма правильно (с их точки зрения), концентрируется в первую очередь на поимке преступника, отбрасывая поиск камеи на второй план. Но с моей точки зрения, главное в этом деле — отыскать свою собственность. Конечно я хочу, чтобы вора поймали, если это возможно, и чтобы он понёс заслуженное наказание. Но все же самое главное здесь — камея.
— Это, бесспорно, значительная потеря. Пять тысяч фунтов…
— О, вы меня неправильно поняли! Я жалею совсем не о потраченных деньгах. На самом деле, мне уже возместили ее стоимость. Кларидж поступил очень благородно, — даже больше, чем благородно. Вообще, узнал я об этой пропаже по пришедшему мне от него днём чеку на пять тысяч фунтов, к которому было приложено письмо со словами о том, что полное возмещение стоимости этой драгоценности — самое малое, что он может сделать, чтобы загладить свою «непростительную рассеянность». По закону, я не уверен, что могу что-то от него требовать, пока не докажу, что в действительности имело место вопиющее пренебрежение какой-либо защитой от кражи.
— Лорд Стенуэй, я правильно понимаю, — сказал Хьюитт, — что сама камея для вас намного важнее денег?
— Естественно. Иначе я бы ни за что не пожелал тратиться на нее. Цену на нее повесили колоссальную — возможно в несколько раз превышающую среднюю стоимость по рынку (даже для подобных ценностей), — но мне особенно хотелось, чтобы камея не покинула пределы нашей страны. Наши публичные коллекции не столь богаты на подобные экспонаты, как следовало бы. В общем, я очень рассчитывал на эту камею, так что отбросил все сомнения и закрыл глаза на лишнюю тысячу фунтов, прибавленную к ее цене. Так что теперь вы видите, что мне нужно не возмещение ее стоимости, — мне нужна она сама. На самом деле я сомневаюсь, что имею право забирать себе деньги, которые прислал Кларидж, ведь это происшествие в большей степени его несчастье, чем вина. Но пока я никому не скажу о том, что решил вернуть эту сумму. Пусть не расслабляются и лучше ищут.
— Именно. И правильно ли я понимаю, что вы хотите, чтобы я взялся за это дело как ваш представитель?
— Точно. Я хочу, если это возможно, чтобы вы расследовали это дело так, как вижу его я: ваша единственная цель — отыскать камею. Конечно, если у вас попутно получится вычислить и вора, будет еще лучше. В конце концов, может же быть такое, что искать одно из двух, значит искать и второе тоже?