— Прощайте, Аглая Тихоновна! — услышал он как будто не свой голос.
Он даже не сказал тогда Аглае, что ради того, чтобы остаться с ней, он отверг предложение Обручева, самого Обручева! присоединиться к экспедиции, в планах которой было многое: и загадочная долина Елюй Черчех, и даже проверка слухов о будто бы находках в тамошних реках алмазов. (Экспедиция та не удалась, да не в этом же дело).
От воспоминаний он вернулся в сегодняшний день.
Верхнюю палубу заполняла фланирующая публика, все больше — третий класс. Немцы с каменными челюстями, евреи с бакенбардами-щетками, смуглые левантийцы. Шумные фламандцы в своих огромных шапках и пестрых шарфах, французы в беретах, молодые славянские парни в рубахах с вышивкой (Словаки? Русины? Кроаты?) Зеленые и желтые фартуки, цветастые платки, домотканые рубахи с затейливым узором вышивкой, старовидные кафтаны, меховые шапки, желтые и красные сапоги, жилетки из овчины. Молодые люди без церемоний знакомились и через пять минут начинали прогуливаться по палубе под ручку, а некоторые уже украдкой целовались и с обожанием смотрели друг на друга.
Среди толпы попадались выгуливающие собак стюарды, а то и пассажиры выведшие на воздух своих четвероногих питомцев. Те вели себя почти благонравно, не пытаясь навалить на палубу кучку или облаять публику. Юрий невольно умилился, глядя, как девчушка лет семи подбежала к французскому бульдогу на поводке у представительного мужчины и положила ему ладошку на холку. Пес добродушно заворчал, а хозяин столь же добродушно улыбнулся. Вообще на борту оказалось неожиданно много детей, повсюду слышался заливистый смех, выкрики на многих языках — от ирландского и валлийского до арабского. Удивленные глазенки взирали на густо дымящие трубы и море далеко внизу. Ребятня затевала игры и ей, казалось, не мешало то, что зачастую речь их друг другу непонятна. Иногда мамашам приходилось оттаскивать непослушных малышей, уж слишком разыгравшихся. Были тут и игры другого рода. Не раз и не два он наблюдал как девушки с взвизгами убегали от пытающихся их догнать парней, причем погоня доставляла удовольствие и тем и другим.
Высоко над кормовой палубой между фок-мачтой и грот-мачтой была натянута антенна корабельного радиотелеграфа. Она громко жужжала и потрескивала, и пассажиры, гулявшие по палубе, нет-нет, да и задирали головы, бросая на нее удивленные взгляды.
— Все-таки великолепный корабль! — вырвалось у Юрия.
— Вот чего не ожидал, так это встретить тут на борту английского лайнера соотечественника! — услышал он за спиной.
Обернувшись, он увидел высокого белокурого мужчину с аккуратной бородкой и глазами навыкате.
— Э-э-э с кем имею… — машинально вырвалось у него.
— Позвольте представиться, Регастик Герман. Инженер-механик, Ревель. Еду изучать опыт американских промышленников по заданию Министерства торговли.
— Юрий Викторович Ростовцев, Санкт-Петербург.
И добавил зачем-то:
— Лицо свободной профессии.
— Признаться, думал, что я, почитай, в одиночестве. Со мной во втором классе только чета евреев из Витебска да мой коллега Ниссен…
— Да вообще-то русских тут довольно много.
Ростовцев спохватился, что, пожалуй, сказал больше, чем следовало. Еще начнут расспрашивать, откуда он это узнал и все такое прочее. Так что на всякий случай пояснил:
— Пишу книгу о первом рейсе этого лайнера.
— Простите, вынужден вас покинуть, — вдруг словно спохватился Регастик. — Позвольте откланяться.
Он удалился несколько быстрее, чем должно обычному пассажиру. А Ростовцев вдруг подумал: эстляндец из Ревеля в числе пассажиров. А как раз в Эстляндии барон отличился, и отнюдь не в сфере географических открытий. И вполне могло оказаться, что среди убитых головорезами фон Нольде оказались родные инженера, да и сам он, как знать, мог только чудом спастись от карателей. И вот случайно увидел старого врага…
Оглядевшись, Ростовцев обнаружил, что уже сильно завечерело. Вот так ходил-ходил по кораблю, и толку? Ну да ладно, как бы там ни было, ничего фатального пока не произошло, впереди было время для продолжения расследования. Но все же надо будет навестить Елену, а то ведь с ума сойдет бедняжка!
Однако это намерение исполнить ему не удалось.
— А я как раз ищу, кто составит мне компанию! — послышался над ухом девичий голос.
Прямо над ним стояла Элизабет, из-под шляпки которой выглядывала чуть растрепавшаяся прядь волос.