В ладонь Ростовцеву лег мельхиоровый диск с полтинник величиной — литой жетон с якорем и звездой — знаком "Уайт стар" и надписью по краю: "Detective service RMS "Titanic".
— А что, у вас есть еще и корабельные сыщики? — удивился Юрий.
— Нет, в деле сейчас только Скотланд-Ярд, но вы же понимаете... — осклабился Лайтоллер. — Службу эту, по правде сказать, просто не успели создать. Таких жетонов сделали ровно три, и они валялись у капитана просто так. Вот я и подумал, что вам они пригодятся, тем более что с сегодняшней ночи вы состоите некоторым образом нашим сыщиком!
— Жаль, что без штатного жалования! — пошутил Ростовцев.
— Не жалейте! — осклабился Лайтоллер. — Компания "Уайт Стар" изрядно скуповата. Да и вообще судовладельцы не особо щедры к нашему брату моряку. Я вот ушел сюда на сорок фунтов в месяц, это ведь довольно завидный заработок, а до того мне предлагали место капитана сухогруза на Карибских линиях за двадцать фунтов. Зато корабельный шеф-повар получает больше, чем наш судовой инженер и почти столько же, сколько старина Смит, не считая чаевых! — в голосе офицера звучала явная обида.
— Что-то еще? — после короткой паузы осведомился Юрий.
— Как будто нет. Кроме того, что завтра утром сэр Исмей хочет знать первые результаты вашей работы...
— Тогда позвольте откланяться, — поднялся Ростовцев с места. — Не будем терять времени...
***
Покинув палубу "В", Юрий отправился на поиски пресловутой мисс Вайолет. Почему он решил начать именно с нее, толком сказать не мог, уж точно пресловутое "чутье" и интуиция тут было не при чем.
Пожалуй, потому что, во-первых, эту ниточку ему дал сам Лайтоллер, а во-вторых, с чего-то ведь надо начинать?
Изучение схемы корабля сегодня после пробуждения не пропало даром. Он довольно быстро проник в те помещения "Титаника", куда пассажирам обычно ходу не было.
Миновав огромную кухню — сейчас большинство поваров ушли отсыпаться, а их помощники с поварятами и посудомоями занимались приведением в приличный вид бокалов и тарелок, и судовую пекарню, где пекари под началом шеф-пекаря занимались выпечкой булочек и свежего хлеба для ужина, он оказался возле жилища горничных или, как их называли на американских судах, стюардесс.
Дортуар, так это помещение называлось официально, находился рядом с турецкими банями, сверкающими нарочитым великолепием, в интерьере которых викторианский стиль смешивался с восточными мотивами. Мозаичные полы, покрытые красно-синей плиткой стены, золоченые орнаменты на потолке, колонны с облицовкой из резного тика...
На поспешный вопрос появившейся у входа в коридор юной девицы: "Что угодно, сэр?" Ростовцев деловито сообщил, что хотел бы побеседовать с мисс Вайолет.
Как и положено вышколенной прислуге, девица не стала задавать лишних вопросов, а исчезла, чтобы почти сразу вернуться в сопровождении плотной темноволосой дамы лет чуть за двадцать пять на вид.
— Вы искали меня? Я Вайолет Джессоп! Надеюсь, у вас нет жалоб?
— Обратиться к вам мне посоветовал господин Лайтоллер. Я русский журналист, буду писать книгу о "Титанике" и хотел бы как можно больше узнать о нашем судне и вообще о современном торговом флоте. Так сказать, со всех сторон, — как по писанному отбарабанил Ростовцев.
— Узнать, значит, со всех сторон? — в глазах мелькнула невеселая усмешка женщины, и в самом деле знающей эту самую жизнь со всех сторон. — Ну, пройдемте! Чарли... то есть мистер Лайтоллер просто так просить не станет!
— Не туда! — остановила она Ростовцева, уже занесшего ногу над комингсом. — Сейчас отсыпается вторая смена стюардесс третьего класса — девушки вымотались, к тому же, извините, после душа они легли не совсем одетыми.
Вслед за госпожой Вайолет он прошел в небольшую кладовую, заваленную стопками простыней, фартуков и полотенец. Кроме них там было еще две горничных. Женщины мило пили чай и о чём-то оживлённо разговаривали.
— О, Вайолет, привет, дорогая, — поприветствовала его спутницу одна из них.
— Констанс, мне нужно тут поговорить с джентльменом. Его прислал второй офицер. Можно вы на секундочку выйдите?
Обе стюардессы быстро и без звука исчезли.
— Так что бы вы хотели узнать?
— Ну... знаете, для начала это несколько необычно — женщины, да еще в таком количестве в экипаже корабля, — Юрий решил зайти издалека.
— Вы насчет того, что женщина на борту к несчастью? — осведомилась госпожа Джессоп и усмехнулась. — И где вы откопали этот старый хлам? Уж лет семьдесят, как на пассажирских судах начали нанимать служанок, да и до того тоже без них не обходились...
Вы, наверное, изучали жизнь по книгам? Не обижайтесь, конечно, но еще моя ирландская матушка рассказывала мне и про Грей О'Мелли, и про наших рыбачек, что ходили с мужьями до самого Ньюфаундленда за треской и кальмарами.
Прадед мой видел, как взорвался "Родней". На том линкоре среди тысячи погибших женщин было почти три сотни. А что творилось на кораблях, которые тащили ссыльных да каторжников в Австралию? Когда из-за дезертирства и цинги на паруса приходилось ставить трюмных жильцов — и женщин, и мужчин без разбора... Ну, да ладно, вы-то, верно, не это хотите спросить?
— Например, меня интересует, как обстоит дело насчет преступлений на пассажирских лайнерах? — поинтересовался Ростовцев как бы между прочим.
— А, это? — голос Вайолет поскучнел. — По всякому обстоит. Могу рассказать про бунт на "Геркулесе", когда от взбесившихся кочегаров нам пришлось забаррикадироваться в форпике. Знали, сволочи, что если тронут пассажирок, особенно из первого класса, болтаться им в петле. А простых девушек не жалко, кому да них есть дело?
— Вот как? — искренне изумился стряпчий. — Признаться, не слышал про такое...
— Понятное дело, об этом газеты не так часто пишут. Видать, хорошо за молчание платят...
Они помолчали с полминуты.
— А скажите, миссис...
— Мисс... — сухо поправила его госпожа Вайолет.
— Да, простите, мисс Джессоп. Вопрос нескромный, но...
— Бывает ли так, что пассажиры позволяют себе лишнее в отношении горничных? — невесело улыбнулась она, окинув его взглядом умных ирландских глаз.
Юрий лишь кивнул, про себя подумав, что дама не так и проста, как кажется. Или он совсем не умеет скрывать мысли?
— Что тут скажешь! — продолжила Вайолет. — Раньше, когда я начинала работать, с этим было тяжелее. Корабли болтались в Атлантике, бывало, до двух недель, а не все мужчины согласны терпеть так долго. Ну а уж на Индийских и Австралийских линиях, то уж случалось, не знали, куда деваться! Кроме того, многие джентльмены привыкли, что горничная... — Вайолет печально улыбнулась, — это всего лишь горничная.
Опять же, сами знаете, желающих много, а работы мало. Дашь по мо... извините, лицу важному господину, и вылетишь без рекомендаций! И куда идти, в веселый дом? Зависит от капитана, конечно. Есть и сволочи, прошу простить, а есть и те, что за своего человека заступятся... С другой стороны, гинея-другая — это немалые деньги для бедной девушки, — вновь последовала невеселая усмешка.
— А так, чтобы кто-то, скажем, пырнул пассажира, распустившего руки ножом или огрел по голове бутылкой?
— Вы почему спрашиваете? — подозрительно напряглась мисс Вайолет.
— Книгу, говорю, буду писать! — без запинки ответил Юрий.
— Все равно ведь правды не напишете! — в голосе проскользнуло затаенное презрение.
А потом добавила:
— Как-то года четыре назад на "Батавии" был случай. Нашли в собственной каюте труп лорда Бэксхэда-младшего, лейтенанта кавалерии Его Величества. Он, помнится, возвращался в метрополию из Саравака. Голого, как Адам, и с восточным ножом чуть повыше задницы, извините, поясницы!