— Что говорить, — швед продолжил повествование, — обычный дождь и тот может принести смерть. Стоит вам после жары попасть под холодный ливень, и вы получите мучительную лихорадку и можете покинуть этот свет быстрее, чем к вам доставят священника. Да, смерть от простуды в тропиках, что может быть нелепее! В общем, если судьба занесет вас в жаркие страны, ради всего святого не лезьте в джунгли. Ибо даже бродячие туземцы, живущие там возможно с сотворения мира, и то обычно не углубляются далеко в страшную сельву, а живут на берегах рек. Те же африканские пигмеи, эти маленькие людоеды, которые, по мнению знающих людей, лучше других народов приспособлены к жизни в лесных дебрях, избегают далеко уходить от речных долин.
Выдержав паузу, Карлсон продолжил:
— Но и реки тоже весьма опасны...
— Крокодилы! — пискнула Рокси.
— Крокодилы и, к примеру, водяные удавы еще не самые страшные твари, обитающие в хотя бы в той же Амазонке, — важно изрек Карлсон. — И даже не акулы, которые заплывают из океана и добираются до самых верховьев. Это небольшие рыбки пирайя. Пирайя величиной не больше карася, но зубы у нее острые, как бритва. Нападая стаями, пирайи вырывают из тела жертвы куски мяса и за несколько минут обгладывают ее до костей. Я не раз видел, как безжизненный скелет дикой свиньи или капибары выплясывает над водой жуткий танец смерти, ибо эти кровожадные рыбы, отдирая от костей остатки мяса, толкают его своими мордами. Случается, что лошадь или бык, атакованные в реке пирайями, успевает выскочить на берег и тут же издыхает, имя вид освежеванной туши!
Но истинный кошмар тех проклятых мест — болезни!
Малярия, сонная болезнь, жёлтая лихорадка, малиновая оспа, чёрная оспа, калаазар, пендинская язва, лихорадка денге... И это далеко не все. Могу поклясться, половина болезней, какие косят людей в тропиках, неизвестны науке! Просто полицейские или врачи, если таковые есть в той дыре, пишут в отчете: умер от лихорадки. Желтая лихорадка, черная лихорадка, нильская лихорадка, лихорадка Западного Берега... Медицина бессильна. В один прекрасный день у вас начинает болеть голова, слабость валит с ног, вы горите, как в огне, и через два-три дня вы труп...
— Пожалуй, если бы некий ученый злодей, как в романах у Жюль Верна или Лео Таксиля, задумал бы погубить нашу цивилизацию, — продолжал с расстановкой Карлсон, — ему следовало бы отправиться в тропические леса, чтобы добыть смертоносных бацилл, они там на любой вкус, — на лице подданного шведского короля возникла зловещая ухмылка. — Вылей какую-нибудь пробирку с азиатской или африканской заразой в водопровод, и жители любого города испытают то же самое, что несчастные индейцы, когда ваши соотечественники, мисс, продавали им зараженные оспой одеяла, — добавил он с той же ухмылкой, глядя на вспыхнувшую Элизабет.
— Мистер, не угодно ли сигару? — отвлек сыщика негромкий полушепот официанта.
Машинально взяв табачный коричневый цилиндрик, Юрий поднялся и, извинившись, покинул заведение. В конце концов, нужно было вернуться к себе и отдохнуть. Ну и успокоить Елену, а заодно решить, как все-таки с нею быть?
Он никак не мог привести мысли в порядок. Утренние разговоры с командой, мумия, Монпелье, этот странный швед еще...
Вдруг нечто, показавшееся ему очень важным промелькнуло в голове -но тут же исчезло. И как ни старался, Юрий не мог это вспомнить.
***
На палубе было свежо. Резкий ветер заворачивал полы пальто, проникая под одежду. Над чернеющим морем исполинским черным куполом раскинулось звездное небо. Корабль, казалось, не двигался, даже не качаясь на мелкой волне.
Перед глазами Юрия простирался окутанный тьмой таинственный океан. В такт глухому гулу машин шумела вода, которую неутомимо резал нос корабля. Прямо перед Ростовцевым ввысь уходил капитанский мостик, над которым, словно огромные башни, возвышались трубы, выбрасывая клубы дыма, сносимые к левому борту.
Юрий вышагивал по безлюдной палубе. Под открытым небом было прохладно, и он поднял воротник пальто. Снизу, из бара, доносилась музыка. Негромко хлопнула дверь, и снова стал слышен только однообразный глухой шум машин. Вдруг возле него, словно из-под земли, выросла Лиз.
— Ну как? — с улыбкой спросила она, дохнув на него мятой и виски.
— Думаю, вам не понравилось общество знаменитого путешественника? — вопросом на вопрос ответил стряпчий.
Похоже, ему не отделаться от решительной девицы. Он, бывая в Баден-Бадене и Пятигорске, куда заносили его дела, наблюдал подобных дамочек, что вдали от родительского или мужнего пригляда пускаются во все тяжкие.
— Не понравилось! — согласилась американка. — Для здешней публики он, может, и знаменитость, а я... Видала я таких самодовольных хвастунов! Послушать его, так львы и слоны, когда он покинул Африку, заказывали молебны в честь его отъезда!
Все это журналистка произнесла с несколько принужденной веселостью, она заметно волновалась. Казалось, у нее на душе лежит нечто, печальное и неизбывно гнетущее эту цветущую молодую женщину, и она всеми силами пытается забыть б этом , прячась за имиджем нарушающей приличия и условности суфражистки. Видимо, его догадка относительно погибшего редактора и ее матримониальных планов была правильна.
— Кстати, я тут переговорила кое с кем. У нас на борту, кажется, завелся призрак, — как ни в чем не бывало заявила мисс Блейд.
— Призрак? — непонятное раздражение накатило на него. — Да неужели?
— Вижу, дружище Джордж, что вы не очень-то верите подобным слухам?
— Да вы-то сами в них по-настоящему верите? — не скрывая сарказма, спросил Ростовцев.
Мысль, что современная девушка всерьез верит в выходцев с того света, разгуливающих по палубе трансатлантического лайнера и даже готова их ловить лично, вызывала у него упрямое отторжение. Или дело в другом, и его общество нужно дамочке по вполне естественным, так сказать, причинам? Потому-то она и интересничает, стараясь привлечь к себе внимание молодого и одинокого мужчины.
— Однако, — девушка выкинула недокуренную папироску за борт. — Если три человека из команды единогласно заявляют, что по ночам какая-то тень шатается по "Титанику", и никто не знает, откуда она появляется и куда исчезает, то врать им смысла, как будто, нет. Так что, может быть, и вы составите мне компанию в поисках этого нечто? — спросила Элизабет.
Ростовцев едва не заскрежетал зубами. Определенно чертова девка от него не отстанет, еще и предложит обсудить план ловли призрака у него в каюте. Но там же Елена... Вот комплот!
— Вижу, вы не верите, — обиделась американка. — А вот мой двоюродный брат, не тот, что сын дяди, а тот, что сын сестры матушки, -зачем-то уточнила она — работает в полиции Нового Орлеана. Так вот, они там как-то арестовали одного знаменитого боккора...
— Кого, простите? — невольно переспросил стряпчий.
— Это такой негритянский колдун, — Элизабет старательно всматривалась в темноту, сгустившуюся у надстроек. — Но что бы вы думали...
Тут течение беседы было нарушено.
Журналистка запнулась и странно покачнулась. Он хотел было что-то спросить.
— Тише! — дернула она за рукав и указала рукой в лайковой перчатке куда-то в темноту.
Проследив за ее жестом, Ростовцев невольно замер и ощутил холодок в груди.
Вдоль надстройки тихо двигалась почти невидимая фигура.
— Я вам говорила! — зловещим шепотом сообщила Лиз. — Видите, это женщина!
А потом порывисто схватила его за руку, и стряпчий почувствовал, что девушка дрожит.
Только вот привидения ему не хватало! Да что за бред! Наверняка горничная или стюардесса крадется на свидание!