– Там – вообще ничего… – вступил в разговор Крячко. – Отпечатков – нет, каких-либо улик – нет, свидетелей – нет.
– Поднажмите, мужики! Кирканина во что бы то ни стало нужно найти живым. Понимаете?
– Поднажмем! – с нотками ироничной беспечности пообещал Гуров.
Вернувшись к себе, он созвонился со всеми своими предполагаемыми визави. Дмитрий Кирканин, лишь услышав голос Льва, поспешил объявить, что ради встречи готов отложить любые дела. Бывший компаньон Пуаро Веретенкин долго не мог уразуметь, с какой стати с ним собирается встретиться сотрудник Главка угрозыска. А узнав, что суть вопроса касается Кирканина, начал желчно брюзжать, что «этого урода он не знает и знать не желает». Впрочем, предложение прибыть в Главк по повестке тональность его нытья сменило в момент. Еще немного посопев, Веретенкин объявил, что через час он будет свободен и готов выслушать «уважаемого господина полковника» в своем офисе на улице Ломова. Шатранов, главный конкурент Кирканина, выслушав Гурова, лаконично обронил:
– Жду вас ровно в восемнадцать ноль-ноль на Весельской, сорок. Пропуск вам будет заказан.
Закрыв кабинет на ключ (Стас уже умчался в соседнее кафе пополнять недостающие калории), Гуров направился к фотошоперам. Как оказалось, работа над фотороботами подозреваемых уже была завершена. Взяв распечатки портретов Жанны и «серого» соглядатая (их приготовили даже два – вариант с бородой и без), он поручил майору Жаворонкову объявить этих двоих в розыск по Москве и области. И выйдя из здания Главка, направился к служебной «Приоре», подрулившей на ведомственную парковку. Встретив вопросительный взгляд водителя – сержанта Ромки, он распорядился ехать на Малую Железняцкую, десять. Лихо вырулив на дорогу, Ромка дал газу, и машина покатила по городским улицам. Глядя на мелькающие за окном дома, Лев размышлял о том, сколь непростую задачу судьба подбросила им на этот раз. Как ни сложно искать похищенного ради выкупа, в любом случае вымогатели сами, так или иначе, дают подсказки, хотя бы с какого боку к ним подступиться. Но нет ничего хуже искать похищенного теми, кто никаких требований не выдвигает. Это загадка даже не с двумя, а с дюжиной неизвестных. Ох, и придется им со Стасом попотеть!
Гуров достал из папки фотороботы и окинул их изучающим взглядом. Жанна, очень похожая на Джулию Робертс, безусловно, как приманка была использована не напрасно. Немногие из молодых мужчин отказались бы от возможности пообщаться с такой красоткой. Что касается «серого», то этот тип и в самом деле весьма сер и тускл. Неприятное, плохо запоминающееся лицо, низкий лоб, маленькие, близко посаженные глаза, бесформенный нос, с вывернутыми вперед ноздрями, не вызывали и тени симпатии. Кто-то мог бы назвать такое лицо уродливым. Но, при всем своем эстетическом безобразии оно почему-то совершенно не закреплялось в памяти.
«Да, такого «симпатягу» впечатлительному человеку ночью встретить – месяц в бредовых снах будет видеться… А что, если этот «серый» – и есть Бубнила с девятой зоны? Ведь и тот по описаниям имел неприятную, плохо запоминающуюся внешность… Интересно, что на этот счет скажет Кирканин?» – вновь и вновь вглядываясь в неприятные черты «серого», размышлял Лев.
Тот, как и обещал, к приезду Гурова был у себя в офисе. Радушно встретив опера, поинтересовался ходом поисков своего сына. В пределах допустимого рассказав о предварительных результатах, на что Пуаро отреагировал огорченным вздохом, Лев показал ему оба фоторобота. Кирканин долго их рассматривал, после чего, указав на изображение Жанны, с изрядной долей уверенности произнес:
– Если зрение и память не изменяют, то эту особу я уже видел. Да, по-моему, это была именно она. В общем, месяца три назад ко мне приехал мой торговый партнер из Германии, его зовут Михаил Зеер. Он из наших, российских немцев. Предполагалось заключение очень выгодного для нас контракта. А он – я это хорошо знаю – очень падок на русских женщин. Ну, и чтобы его малость «разлимонить», я заказал столик в специальном зале ресторана «Рандевошка», где по вечерам устраивают шоу-варьете и стриптиз. Ну, на что «заточено» такое заведение, я думаю, вы и сами догадались.
– Да, тут трудно не догадаться… – сдержанно улыбнулся Гуров.
– И вот очень уж крепко запал он на одну тамошнюю стриптизершу. Просто обалдел, когда она начала крутиться у своего шеста. Тут же сунул нашему официанту «евриков», о чем-то с ним пошушукался, и тот шустренько все устроил – стриптизерша после окончания своей «смены» уехала с моим компаньоном в его гостиницу. Михаил утром был в отпаде. Он с ходу подписал все наши контракты и вечером опять побежал в «Рандевошку». Неделю откуролесил с той красоткой, и только потом уехал домой. Именно поэтому я ее и запомнил. Ее, кажется, зовут Жанной?