«Вот оно что? Выходит он писал все разговоры, которые происходили в моем кабинете. Вот почему они хорошо знали, кого я задержал, и кто какие дает показания», – подумал Виктор.
Он открыл стол, за которым сидел Бондаренко. В столе лежало около пятнадцати магнитофонных кассет. Выбрав одну из кассет, он сунул ее в магнитофон, а ту, что находилась в магнитофоне, положил к себе в карман. Достав из кармана брюк носовой платок, Абрамов старательно вытер те предметы, к которым прикасался руками.
Виктор осторожно вышел из кабинета Бондаренко и чуть ли не бегом, бросился в свой кабинет. Войдя в кабинет, он сел за стол. Немного успокоившись, оперативник снова стал анализировать всю цепочку его встреч с Бондаренко, их разговоры и последующие за этим действия.
***
Первое, что Виктор вспомнил, был вечер в кафе, когда он впервые увидел «вора в законе» Гарика. Теперь он хорошо понимал, почему Бондаренко привел его именно в это кафе, а не в какое-то другое заведение. Просто Остап Григорьевич, решил лично представить его Гарику.
Деньги, обнаруженные Абрамовым в кармане костюма, безусловно, подложил ему Бондаренко для того, чтобы в любой момент скомпрометировать Виктора в глазах руководства МВД Дагестана и генерала Харитонова. О том, что он случайно обнаружил эти деньги раньше установленного срока, он не знал и поэтому, когда было обнаружено отсутствие в его карманах денег, экстренно и не совсем обдуманно с его стороны, был использован второй запасной вариант. Вторым вариантом была встреча с представителем элиты республики – заместителем министра финансов Гасаном Гаджиевым, который предупредил о возможных негативных последствиях, если он не прекратит копаться в этом деле.
Увольнение Гайсина, розыск арестованного Айвазова Арсена и его знакомой Сазоновой Елены, являлись звеньями все той же цепи. Единственно, что выскальзывало из этой цепи, это убийство сотрудника оперативной бригады Андреева. Здесь явно прослеживалась уже чисто воровская линия. А, если точнее, явный испуг Гарика, когда он понял, как близко подобрались они к раскрытию этого разбойного нападения на банк.
Встав со стула, Абрамов положил магнитофонную кассету к себе в карман и направился в кабинет Харитонова. В кабинете, кроме него, никого не было.
– Разрешите, товарищ генерал? – спросил он разрешения, входя в его кабинет.
Харитонов кивком головы предложил ему войти в кабинет и рукой указал на стул.
– Что у тебя, Абрамов?
Он подробно доложил генералу о краже документов и о его подозрениях в отношении Бондаренко.
– Абрамов, ты даешь отчет своим словам? – спросил генерал. – Это не шутки, как ни как, он заместитель начальника Управления уголовного розыска республики. Все, что ты мне доложил, это твоя логическая цепь событий и не более. Чем ты все это собираешься доказывать? Словами?
– Нет, товарищ генерал. Слов здесь будет, наверное, не достаточно. Думаю, что доказательством всего этого может служить вот эта кассета.
Он протянул ему магнитофонную кассету. Генерал взял ее в руки. Чувство отвращения и брезгливости читалось у него на лице. Он посмотрел на Виктора и, сменив тональность, продолжил.
– Ты забыл, наверное, где мы с тобой находимся. Здесь люди серьезные и потребуют конкретные факты и доказательства вины. А, что имеешь ты, кроме своих логических заключений и этой кассеты? Неужели ты сам не понимаешь, что этого крайне мало. Как я тебя понял, человека, который видел в твоем кабинете Бондаренко, ты светить, похоже, не хочешь. Вот видишь, что получается? Даже если этот человек и даст показания, то, как ты их свяжешь это с пропажей этих документов? Теперь о прослушивании твоего кабинета. Почему ты решил, что ее установил Бондаренко, а не кто-то другой? То, что ты обнаружил в его кабинете этот магнитофон, еще ни о чем не говорит. Пока мы организуем проверку, он уберет не только эти кассеты, но и магнитофон.
Генерал был абсолютно прав, то чем располагал он в отношении Бондаренко, не давало ему право громогласно обвинять его в предательстве. Однако, и сдаваться Виктор не собирался. Заметив изменения на его лице, генерал насупил лоб и произнес:
– Выкинь эту затею из головы, Абрамов. Ни к чему хорошему твоя затея тебя не приведет. Я еще вчера вечером принял решение откомандировать тебя обратно в Казань. Ты и так здесь, похоже, задержался.
Виктор хотел ему возразить, но он жестом руки, остановил его.
– Да, да, – продолжил генерал. – Сколько ты уже здесь? Сорок пять суток? Вот и я говорю, пора домой, к семье.