– Чего за нами шныряете? – строго спросил Илай.
Те не ответили, только глаза забегали, неизменно возвращаясь к Фундуку.
– Кошкана никогда не видели? – сообразил Лестер. – Так смотрите, можно и поближе.
«Зачем они тебе?» – спросил его Илай.
«Тебе же нужны были свидетели?»
«Взрослые, взрослые свидетели!»
Тем временем мальчишки бочком подобрались на расстояние вытянутой руки.
– Кошканов мы видали, – смачно шмыгнув носом, заявил самый задиристый на вид мальчишка, – но те все худые были, кудлатые какие-то. А этот… красииивый.
Фундук лестью не проникся, только фыркнул и принялся намывать морду.
– А вы так прямо все подряд примечаете?
– Ну, примечаем, – небрежно отозвался мальчуган, не отрывая от ездового зверя влюбленного взгляда. – Вам-то что?
Илай взял дальнейшие переговоры на себя. Кому, как не ему, уметь обращаться с людьми соответственно их положению? Надо только быть построже, и дело в шляпе!
– А то, что мы из сыска стольного города Вотра. Этого города, понимаешь? – нахмурился он для важности. – Мы ищем тех, кто намедни застал пожар вон в том большом доме. – Илай указал в сторону особняка. – Видели вы что-нибудь?
– Может, и видели, а может, и нет. Что нам за это будет?
Илай растерялся, и это его разозлило. Этот сорванец еще торговаться будет!
– Если сам не скажешь, я прочту твои мысли, – пригрозил он, указывая себе на глаза.
Поначалу жизни в монастыре он и сам боялся, что кто-нибудь из наставников проберется ему в голову, а потому старался вести себя хорошо, даже мысли дурной не допускать. Пока не узнал, что это невозможно.
Лес, ухмыльнувшись, привалился к ограде, хрустя невесть откуда взявшимся новым яблоком, и наблюдал за разворачивавшейся перед ним сценой.
– Ну, давай, угадай, о чем я думаю! – выкрикнул предводитель мальчишек под одобрительное гугуканье друзей и зажмурился с такой силой, что аж побурел.
Паршивец! Никакого уважения к старшим!
– Думаешь, как бы в штаны не навалить, – прошипел Илай и схватил того за шиворот. – Быстро говори, что знаешь!
– А-а-а-а! – завизжал мальчишка. – Пес лягавый, скуда поганая!
Лес, еще жуя, отбросил огрызок и явно хотел что-то сказать, а мальчишки с воплями бросились прочь. Трусы! Тут маленький наглец извернулся и со всей дури саданул Илаю пяткой в голень, да так, что от неожиданности подогнулось колено. Затем второй ногой крысеныш двинул ему между ног. Из глаз посыпались искры, разумеется, янтарные.
И почти сразу ему на голову, прямо на новенький форменный плащ и треуголку посыпался град чего-то мягкого и чрезвычайно вонючего.
– Закидывай лягавых! – орали мальчишки. Вернулись-таки за своим.
Навоз, серафимы! Конский навоз!
Еще не в силах выдавить ни слова, Илай прикрыл голову. Руку, естественно, пришлось разжать, и пойманный мальчишка со своей бандой задал стрекача.
«Брат, спаси…» – даже неслышный, голос прозвучал до крайности жалко.
«Прха-аха. То есть понял», – отозвался Лес уже на бегу.
Илай остался стоять на коленях, пытаясь вдохнуть достаточно воздуха и обеими руками прикрывая свое отбитое естество. С его прекрасной форменной треуголки печально скатывались в снег конские яблоки.
«Какое унижение», – мысленно простонал он, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Мр-руа? – басовито подал голос кошкан. Он тоже не захотел бежать за мелюзгой.
– Фундучок, один ты меня жалеешь!
Через какое-то время ему удалось подняться на дрожащие ноги. Леса нигде не было видно, зато поодаль стоял фонтан. Илай проковылял к нему, сел на бортик и зачерпнул полные ладони снега из чаши. Лицу тоже досталось, и вонь теперь окружала его ореолом, словно благое свечение.
Какое-то время от растирал щеки и шею снегом, когда по брусчатке застучали копыта и колеса – металл и дерево, металл и дерево. Цок-стук. Четверка лошадей, не меньше. Илай сгорбился посильнее, чтобы стать совсем незаметным. Но цоки-стуки внезапно прекратились. И совсем близко.
Илай поднял глаза и увидел дверцу кареты с окном, занавешенным пурпурным атласом. Занавеска шевельнулась, а затем из-за дверцы показалась изящная ручка в белой перчатке. Она что-то держала и протягивала.
Его приняли за побирушку! Все, такого позора ему уже не пережить! Илай отвернулся еще сильнее.
– Возьмите же! – раздался девичий, какой-то неземной, хрустальный голос. – Возьмите скорее!
Илай поднял голову и увидел через приоткрытую дверцу кареты силуэт. Девушка в пышном платье с пелериной склонилась вперед, изо всех сил протягивая ему нечто. Как завороженный, он потянулся в ответ и принял предмет из ее рук.