Норма вернулась с тряпичным свертком, полным колотого льда. Молча сунула брату компресс и, все еще клокоча от праведного гнева, села пить чай с остатками вчерашней снеди, предварительно выстроив чашки в линию, как для смотра.
Немного погодя все такой же пунцовый, но уже чуть менее бугристый Илай готовился связаться с куратором посредством неслышного голоса.
«Михаэль… то есть, Ваше Превосходительство… – начал он, мысленно потянувшись к наставнику. – Тут дело появилось, нужно посоветоваться».
«О, Илай! – неожиданно быстро отозвался Михаэль. Даже повторять не пришлось. – Ты как раз вовремя. Нужно переговорить лично, так что быстро собирайся и ко мне».
«Хорошо, – растерялся Илай. – Но у меня вопрос по поводу…»
«Вот и задашь все свои вопросы», – прервал его Михаэль и пропал.
Илай открыл глаза, прикрытые для пущей концентрации. Брат и сестры смотрели на него в ожидании новостей.
– Так быстро? – удивилась Норма. – Или не удалось связаться?
– Да удалось, – протянул Илай задумчиво и почесал щеку, за что тут же получил по пальцам от Дианы. – Только я ничего не успел объяснить. Он велел срочно ехать к нему.
– К нему – это куда?
– Видимо, во дворец. Он же там служит.
Лес присвистнул:
– Во дела! Ну, это без меня, я лучше сыскным архивом займусь.
– И без меня, а то он дел наворотит, – поддержала его Норма. Хотя, вероятно, она все еще слишком злилась на Илая за его выходку.
– А я поеду с тобой, – буркнула Диана, вдруг потупившись.
– Хочешь посмотреть дворец?
– Ну… вроде того.
Норма как-то странно покосилась на младшую, но вслух ничего не сказала.
На том деление на пары сочли свершившимся и согласно плану отправились вниз, к Петру Архипычу. Тот, по обыкновению, был в своем кабинете – за мгновение до того, как Лес постучал в дверь, из-за нее выскочил служащий сыска, вслед которому донеслось гневное:
– …отпискам твоим в нужнике место! Охламон!
Геммы переглянулись. Похоже, господин полицмейстер был сильно не в духе, но отступать было некуда. Норма прижала к груди несколько исписанных листов.
Но стоило им зайти, как он, казалось, смягчился:
– О, смотрите-ка, кто пришел! С чем пожаловали?
– Вот, – промямлила Норма, кладя на стол перед ним свой полночный труд.
– Ага. Так-с, посмотрим. – С этими словами он нацепил крохотное пенсне и близоруко прищурился через его стекла на ровные строки. – В следующий раз, голубушка, пишите крупнее.
Норма кивнула.
«И это говорит человек, буквы которого не больше рисового зерна», – попробовал развеселить ее Илай.
«Брысь из моей головы», – не поддалась сестра.
Читал Петр Архипыч быстро, не шевеля при этом губами. Только пальцы облизывал перед тем, как перелистнуть. Все это время геммы стояли неподвижно, вытянувшись во фрунт. Только Диана слегка переминалась с ноги на ногу, всем своим существом излучая беспокойство.
– Толково, толково, – покивал Петр Архипыч, возвращая Норме бумаги. – Смотрю, дело вы знаете, обучены. Дальнейшие действия? – осведомился он, сцепив руки замком.
– Сегодня мы планируем изучить архив сыска, дабы установить возможные совпадения с другими случаями поджогов, – отчеканил Илай. – Как и сказано в рапорте, от информаторов нам стало ясно о минимум шести подобных пожарах. Следы возгорания необычны, к тому же огонь не распространился дальше одной комнаты. Возможно, термал поработал и в других домах, чародейством контролируя пламя.
Полицмейстер прищелкнул языком.
– Да уж. Неприятные они противники, эти термалы. Как что подпалят… Но дома господ! Какова дерзость. Пожалуй, даже хорошо, что этим делом заняты именно вы. Хорошо, даю вам допуск. И провожу заодно, надо вам показать, что там и как устроено.
Похоже, рапорт начальника устроил. Но вот мешочки с серебряными и медными кругляшами на столе так и не появились. Может, он просто о них забыл? В прошлый раз так и произошло.
Было до крайности неловко. От этого Илай не знал, куда девать руки, хотел было снова поскрести зудящую щеку, но вместо этого стиснул покрепче треуголку:
– Два обстоятельства, Петр Архипыч. Только два. Меня и Диану срочно вызвал к себе куратор, Сияющий Топаз…
Петр Архипыч дернул щекой и слегка нахмурился:
– Хорошо. Второе какое обстоятельство?
– Да как бы сказать… Вот, хотели испросить еще жалованья…
Глаза полицмейстера округлились, лоб собрался гармошкой:
– Я ж вам третьего дня выдавал по тридцать серебряных.
– Так п-потратили, – медленно ответил Илай.
Какое-то время они молча смотрели друг на друга, ощущая, как густеет в воздухе взаимное недопонимание.
Потом Петр Архипыч расхохотался.