Рисовала она долго — до самого возвращения дяди Денниса. Затем был ужин, за которым дядя Деннис обстоятельно рассказывал, чем Ари предстоит заняться завтра, и обещал купить ей все, что она пожелает.
Юная Эмори как раз знала, о чем попросит щедрого опекуна. Во-первых, она мечтала об игрушечном космическом корабле с огнями. И о новом пальто. А если дядя Деннис действительно готов был не поскупиться, Ари могла попросить что-нибудь еще — например, что-то дорогое, что мама не купила бы ни за что на свете.
Но все равно никто не смог бы заставить ее чувствовать себя по-настоящему счастливой. Даже Нелли. Ари рассудила, что окружающие дарят ей подарки, а ей остается только просить нужное и немедленно получать его, а потом просить еще больше и делать вид, будто для нее это очень важно, и изображать великую радость. Но недавние переживания не желали забываться. И вряд ли вообще могли забыться.
7
Грант вспотел, томясь ожиданием в приемной Янни Шварца — он не записывался на прием, и только благосклонность Мардж позволила ему прорваться к кабинету. Через дверь слышалась ругань, которую Янни не замедлил обрушить на Мардж. Правда, ази не смог различить отдельных слов. Тем не менее ему показалось, будто Янни твердил о помехах в работе и Джастине Уоррике.
В какой-то момент Гранта стало одолевать сильное желание подняться и поскорее уйти, ибо он вдруг сообразил, что своим появлением здесь мог навлечь на Джастина неприятности. Ази также не был уверен, что способен противостоять бешеному темпераменту Янни и не сболтнуть лишнего. Ведь Янни относился к числу урожденных людей, с которыми Грант предпочитал не иметь дел, — такие люди вели себя чересчур эмоционально, шумно и на каждом шагу излучали неприкрытую угрозу. Именно таковы были похитители, пытавшие его в хижине в горах. И Жиро во время допросов вел себя таким же образом. Грант сумел усидеть в приемной лишь потому, что «выключил» страх и не думал о худшем — и так до тех пор, пока Мардж не вышла из кабинета начальника и не объявила:
— Он готов принять тебя.
Поднявшись, ази вежливо наклонил голову:
— Спасибо, Мардж.
И, оказавшись в кабинете, направился к массивному столу и начал:
— Господин, я пришел поговорить о моем КВ.
То была речь истинного ази. Джастин упомянул как-то, что Янни достаточно обходителен в общении со своими подопечными, и поэтому теперь Грант старался держаться как можно скромнее.
— Я не консультирую, — сухо ответил Шварц.
Стало быть, благосклонности не дождешься, понял гость. И потому отбросил за ненадобностью позерство, пододвинул свободный стул и сел:
— И все-таки, господин, мне нужно переговорить с вами. Джастин воспользовался вашей любезностью, но я считаю, что это большая ошибка.
— Ошибка.
— Ведь вы собираетесь поручать ему только черновую работу, не так ли? Где же он будет через двадцать лет? Да нигде. Он просто будет топтаться на месте, как сейчас.
— Учеба — именно это ему нужно больше всего. Уж тебе пора бы это знать. Так ли необходимо обсуждать твоего напарника? Его проблемы тебе известны. Я не собираюсь растолковывать их тебе.
— Скажите, в чем они, по-вашему, заключаются.
До этой фразы Янни был относительно спокоен. А тут вдруг стиснул челюсти, выпятил подбородок, откинулся на спинку стула — весь его вид не сулил ничего хорошего. Помолчав, Шварц бросил:
— Тебе бы лучше отправить своего КВ ко мне для разговора. Это он послал тебя? Или ты пришел по собственной инициативе?
— По собственной инициативе, господин, — отозвался юноша, с неудовольствием отмечая свою скверную реакцию — потливость ладоней. Загвоздка заключалась как раз в том, как снова вернуть КВ в спокойное состояние. И Грант осторожно заметил: — Я боюсь вас. Против собственного желания. Но Джастин не захочет говорить с вами — во всяком случае, правды не скажет точно.
— Почему не скажет?
«Янни просто не свойственно спокойствие», — подумал ази.
— Потому что, господин… — Грант сделал глубокий вдох, стараясь не вспоминать о неприятном сосании под ложечкой. — Вы — его единственный наставник. Если вы откажетесь от него, Джастину просто не у кого будет учиться. Вы для него — как Старший. Ему приходится полагаться на вас, а вы его унижаете. Мне тяжко смотреть на все это.
— Грант, мы не обсуждаем психоработу с ази. Ты не понимаешь, что происходит — во всяком случае на операционном уровне — и очутился в весьма опасном положении. Я имею в виду твой умственный шаблон. Не стоит проводить параллелей. Ты должен догадаться, о чем я. Если не…