Он всплыл во Франции, делая карьеру Видока, но только в первой его части. Правда, его подвело некоторое враждебное отношение даже низов Парижа к островитянам. Его предали, Н. умудрился откупиться, сбежал в Швейцарию, решив действовать с умом: не высовываться настолько, чтобы стать целью сильных мира сего. И тут судьба свела его с Мезенцевым, который использовал способности господина Н., при этом не подставляя его, собственно, его агент только собирал информацию, а вот грязной работой Николай Степанович занимался лично с самыми доверенными людьми.
Почти полгода Н. пребывал в России, устраняя пробелы в специфических знаниях и умениях и проходя многочисленные проверки, которые только укрепили мое мнение о том, что сей человек может стать не просто лидером криминальной группировки, а настоящим агентом влияния, ненависть к правящей элите Туманного Альбиона у него была в крови. А еще были амбиции, которые можно было использовать в интересах империи, конечно же. на Британской.
Удачный момент наступил полтора года назад, когда отец Н. получил назначение на высокий пост в колониях Британии, куда отправился на корабле вместе со всем семейством. К этому времени старший брат, наследник графского титула, был убит в одной из колониальных заварушек, а второй исполнял роль секретаря отца и готовился стать наследником не только титула, но и политического капитала их рода. Как часто случается в бурном море, корабль с семейством графа Р. куда-то запропастился. Обломки «Саутгемптона» были обнаружены в бурном Бискайском заливе, богатом штормами и отвратительной погодой. Из экипажа не выжил никто, а вскоре в Лондоне объявился и наследник графского титула, который, к тому же. оказался владельцем двух небольших заводов, производящих оружие в Швейцарии и Бельгии, а еще оптического завода в тех же горных кантонах.
И вот сейчас от него пришло важное сообщение: между некоторыми странами Европы и Британией накопились противоречия. Которые можно было решить только с помощью оружия, особенно, если к этому их подтолкнуть. А на второй открытке значились и суммы (золотом), которые необходимо было потратить на эту операцию. Замысел этого действа вынашивался нами с Учеником давно, но то, что именно сейчас сложатся условия для его реализации, оказалось весьма сложным и несколько неожиданным сюрпризом. Но обдумать эту ситуацию мне не дали.
Появился мой старый друг, еще по морскому училищу, Крылов. Который с радостной физиономией сообщил мне:
— Она согласилась! Свидание завтра в три часа пополудни! — И дружбан расплылся в довольной улыбке.
Она — это принцесса Черногорская, Стана Петрович-Негош. Ну да, именно ее я выбрал в качестве будущей супруги, правда. мне, как романтичному молодому человеку (как вы понимаете, в устах Академика то звучало как фигура юмора), захотелось сначала познакомиться с юной принцессой в неформальной обстановке.
(принцесса Анастасия — Станка Петрович-Негош)
Н-да, обо всех остальных проблемах я подумаю потом…[3]
[1] Михаилом Первым стали именовать самого первого Романова, вошедшего на российский престол — Михаила Фёдоровича Романова, сына Филарета Романова, отца Петра Первого.
[2] Из Корнея Чуковского
[3] Почти что цитата из «Унесенных ветром» М. Уитчелл.
Глава пятнадцатая
Планы на ближайшее будущее
Глава пятнадцатая
Планы на ближайшее будущее
Москва. Кремль. Императорские покои
3 января 1890 года
Не строй скромных планов — они не способны
взволновать душу.
(Никколо Макиавелли)
Александр Михайлович Романов, император-соправитель Российской империи