— Дмитрий Алексеевич, прошу понять меня правильна, но сперва мне с сыном, придётся провести в некотором роде семейный разговор со святыми отцами. Ибо от его результатов, во многом зависит диспозиция наших дальнейших действий. Будем считать сию беседу особой разновидностью исповеди. Поверьте, я никогда не забуду, что именно вы возглавили команду боевых генералов и офицеров, спасших Империю от ужасов гражданской войны, и спутали все карты нашим заклятым ближним и заморским соседям. Еще раз прошу меня простить, но боюсь, что его Святейшество может счесть ваше присутствие, как и графа Воронцова- Дашкова за попытку надавить на него. А потом собираемся на военный совет, на котором присутствие вас и Иллариона Ивановича не просто желательно, но обязательно.
Наконец все условности были соблюдены и толстые дубовые двери, подвешенные на хорошо смазанных петлях, захлопнулись, на время отрезав четверо мужчин, на которых лежало бремя власти светской и духовной, от окружающего мира. И вот мы сидим за одним столом, напротив меня разместился патриарх, а визави Сандро был протопресвитер военного и морского духовенства, отец Александр. Молчание несколько затянулось, ибо не я ни его святейшество не могли подобрать слова, с которых приличествовало начинать сей непростой разговор. Не знаю почему, но в моей голове крутилась фраза из прочитанной когда-то альтернативки, в которой главный герой охарактеризовал аналогичную ситуацию вот этими словами: я знаю, что он знает, что я знаю…. Первым не выдержал патриарх и пробормотав что-то про себя, скорее всего цитату из святого писания, а может быть из устного народного фольклора, сделал конструктивное предложение:
— Государь, давай поступим так. Я расскажу, что знаю доподлинно и о чём лишь догадываюсь, а затем ты меня поправишь и дополнишь.
Далее, он немного откашлялся и негромко, но хорошо поставленным голосам начал говорить, чётко, лаконично излагая факты, имена, события. Буквально через минуту, мой скептицизм, сдобренный толикой иронии, сменился удивлением и уважением к его святейшеству, а также появилось желание узнать, кто у святых отцов отвечает за разведку и контрразведку. Очень быстро он вычислил «кто виноват» и даже подсказал возможный вариант решения вопроса: «что делать». Ни на что не намекая, патриарх и присоединившейся к нему протопресвитер военного и морского духовенства Желобовский напомнили, как в аналогичной ситуации действовал когда-то мой великий предок Император Пётр Алексеевич. Кстати, именно на этом этапе разговора у Сандро разгорелись глаза, и он всем своим видом показывал полное неодобрение сего варианта решения проблемы. И теперь эта пара священнослужителей ожидала, что ответствует государь на их коллективный призыв.
Меня просто взбесило то, что святые отцы выставляют виновником всего моего сына и заговорщиков, а сами вроде бы и не причём. Но данные расследования, проведенного службами безопасности показали, что архиепископ Санкт-Петербургский в заговоре был замазан по самые уши и принимал в нём живейшее участие. Без его «активной жизненной позиции» вряд ли получилось похоронить государя практически на второй день после смерти, не проведя приличествующих статусу обрядов, не дождавшись появление членов семьи! Это ли не прямое участие в заговоре? Не убедиться, кто лежит в гробу? Ладно, митрополит Исидор стар, почти девяносто лет, но его ближайшее окружение имело слишком интимные связи с представителем англиканской церкви в Санкт-Петербурге. В своё время пресвитер этой церкви был удалён из тогда еще столицы из-за слишком активного участия в шпионских делах. Но община англиканская, состоящая из купцов, учителей, мастеровых и прочая… осталась. Как и остался молитвенный дом. А то, что именно через эту общину и английский клуб распространялись щупальца невидимого влияния островного государства на нашу империю, совершенно ясно не только любому жандарму, но и рядовому обывателю.