– В любое время, и это не лачуга. Онория фыркнула и отпила виски из хрустального стакана.
– Квартирка со сквозняками над захудалой лавкой.
– Я не заметил никаких сквозняков.
– Ты жил в приличном доме.
– Я жил в мавзолее с двумя десятками комнат, который я ненавидел. – Джед знал, что этот разговор неизбежен. В конце концов, именно от бабушки он унаследовал упорство, сделавшее его хорошим полицейским. Не желая снова сражаться с чертовым креслом, он прислонился к камину. – Я всегда его ненавидел.
– Это всего лишь кирпич и дерево. Глупо тратить энергию на ненависть к неодушевленным предметам. И в любом случае, ты мог переехать ко мне. Я всегда тебе рада.
– Я знаю. – Они уже не раз пережевывали эту тему, но Джеду хотелось изгнать тревогу из ее глаз, и поэтому он усмехнулся:
– Не хотел мешать твоей интимной жизни.
Онория даже не моргнула.
– Вряд ли ты смог бы мешать мне, живя в восточном крыле. И я всегда уважала твою независимость. – Почувствовав, что внук несколько смягчился, Онория не стала продолжать спор. – Когда ты собираешься вернуться к работе?
– Я не собираюсь возвращаться, – без колебаний ответил Джед.
– Ты разочаровываешь меня, Джедидая. И думаю, ты разочаровываешь самого себя. – Она царственно поднялась. – Принеси мою накидку. Пора ехать.
Дора обожала вечеринки. Обожала почистить перышки, и нарядиться, и провести вечер в толпе. Так она вознаграждала себя за долгие трудовые дни. И даже если она не знала среди приглашенных ни одной живой души, это не имело значения – лишь бы вокруг было множество людей, охлажденное шампанское, музыка и вкусная еда.
Однако на этот раз среди гостей Зимнего бала были и ее друзья, и клиенты, и покровители семейного театра. Дора от души развлекалась, переходя от одной группы к другой, обмениваясь поцелуями в щеки и свежими сплетнями. И в согретом множеством тел зале ей было тепло и уютно, несмотря на открытое вечернее платье. Она воспользовалась случаем надеть его, и ей не пришлось жалеть о своем выборе.
Излучая аромат «Опиума», на Дору налетела Эшли Дрейпер, недавно избавившаяся от второго мужа. Всех своих мужей она умело использовала для того, чтобы подниматься все выше по общественной лестнице.
– Дора, дорогая, ты выглядишь потрясающе. Поскольку Эшли не входила в число близких друзей, ее воздушный поцелуй несколько удивил Дору.
– Эшли, ты ослепительна.
– Как приятно это слышать, хотя у меня полный упадок сил. После Нового года я обязательно проведу недельку в косметической лечебнице. Праздники так утомительны, не правда ли?
– Один бог знает, как мы их выдерживаем. – Дора кинула в рот фаршированную оливку.
Эшли помахала пальцами с ярко-красными ногтями очередной знакомой паре и, продолжая улыбаться, пробормотала:
– Какое ужасное платье. Она похожа в нем на фаршированный баклажан.
Характеристика была убийственно точной. Дора расхохоталась и заодно вспомнила, почему терпит Эшли.
– Ты здесь одна?
– Господи, конечно, нет. – Эшли окинула взглядом толпу. – Мой кавалер – вон тот белокурый Самсон.
И снова Эшли попала в точку. Дора без труда выделила среди множества гостей огромного, атлетически сложенного парня и одобрительно причмокнула.
– Художник, – замурлыкала Эшли. – Я решила стать меценаткой. И раз уж мы заговорили о наших мужчинах, я слышала, что Эндрю порвал с тобой.
– Неужели? – Эндрю, вернее, его мамочка извратила факты с точностью до наоборот, но Дору это только позабавило. – Давай просто скажем, что я подыскиваю человека, который более квалифицированно будет защищать меня от финансовой инспекции.
– И как идут дела в твоем магазинчике?
– О, нам удается время от времени продавать кое-какие безделушки.
– М-м-м, да. – Финансы интересовали Эшли лишь в виде чека, вовремя поступающего от очередного бывшего мужа. – Нам не хватало тебя на вечеринке у Бергманов. В канун Рождества.
– Я… неожиданно возникла проблема.
– Надеюсь, он того стоил, – проворковала Эшли и вдруг крепко схватила Дору за руку. – Посмотри туда. – Она понизила голос до доверительного шепота:
– Гранд-дама собственной персоной. Она редко здесь появляется.
– Кто? – Сгорая от любопытства, Дора вытянула шею, и тут же свистящий шепот Эшли отошел на второй план. Джед! – Сюрприз, сюрприз… Прости меня, Эшли, я должна поговорить с одним парнем в смокинге… – И мысленно добавила: который очень ему идет.
Дора обогнула зал, чтобы подойти к Джеду сзади, и, подождав, пока он занял руки двумя бокалами шампанского, прошептала:
– Я поняла. Ты вернулся в полицию и работаешь под прикрытием. – Тихо выругавшись, Джед обернулся. – Кого пытаешься разоблачить? Охотника за драгоценностями? Или сеть коварных похитителей паштета?
– Конрой, от тебя некуда спрятаться.
– У меня приглашение. – Дора похлопала по сверкающей стразами вечерней сумочке. – А как ты сюда попал, полицейский?
– Господи, как будто мало того, что мне вообще пришлось сюда тащиться, так еще…
– Джедидая! – Властный голос Онории положил конец жалобам. – Ты забыл даже о тех жалких манерах, которые мне удалось тебе привить? Познакомь свою подругу со своей бабушкой.
– Бабушка? – рассмеялась Дора, пожимая аристократическую ладонь Онории. – Неужели? Счастлива познакомиться с вами, миссис Скиммерхорн, хотя это и разрушает мою теорию о том, что Джед вылупился из тухлого яйца с очень жесткой скорлупой.
– Да, любезностью и тактом он не отличается. – Онория изучала Дору со все возрастающим интересом. – И я – миссис Роджерс, моя дорогая. Очень недолго я была замужем за Уолтером Скиммерхорном, но в кратчайший в человеческих возможностях срок исправила эту ошибку.
– Я – Дора Конрой, домовладелица Джеда.
– А. – В единственный звук Онории удалось вложить целую гамму эмоций. – И каким жильцом оказался мой внук?
– Характер несколько неуравновешенный. – Дора искоса взглянула на Джеда и с удовольствием заметила огонь в его глазах. – Но Джед достаточно опрятен и уж точно не скандалист.
– Рада это слышать. Знаете ли, в его юности были моменты, когда я боялась, что его домовладельцем станет тюремный надзиратель.
– Тогда вы наверняка радуетесь, что он выбрал защиту закона, а не его нарушение.
– Я очень горжусь им. Он – первый и единственный Скиммерхорн, чего-то добившийся в жизни.
– Бабушка. – Джед демонстративно взял ее под руку, – позволь мне угостить тебя.
Онория так же демонстративно стряхнула его руку.
– Я вполне способна сама позаботиться о себе. И я должна кое с кем поговорить. Потанцуй с девушкой, Джедидая.
Отдав приказ, старая дама гордо удалилась.
– Да, Джедидая, потанцуй с девушкой.
– Пойди помучай кого-нибудь другого, – предложил Джед, направляясь к бару. Ему просто необходимо было выпить что-нибудь более крепкое, чем шампанское.
Дора дернула его за рукав.
– Эй, приятель, твоя бабушка следит за нами. Держу пари, она устроит тебе взбучку, если ты немедленно не потанцуешь со мной. И постарайся улыбаться пообворожительнее.
Отставив шампанское, Джед ухватил ее за предплечье. Довольно крепко, но Дора постаралась не скривиться.
– Неужели тебе не с кем здесь потанцевать? Слава богу, его рука переместилась на ее талию.
– Если ты имеешь в виду кавалера, то нет. Обычно я хожу на вечеринки одна.
– Почему?
– Если я приду с кавалером, то придется его развлекать, а я предпочитаю развлекаться сама. – Оркестр заиграл лирическую мелодию. – Ты отлично танцуешь, Скиммерхорн. Лучше, чем Эндрю.
– Премного тебе благодарен.
– Конечно, было бы еще лучше, если бы ты смотрел на меня, а не таращился на других. – Когда Джед перевел на нее взгляд, она чуть приподняла голову и улыбнулась. – А тебе весело?
– Ненавижу эти мероприятия. – Черт побери, ну почему так приятно обнимать ее? – А ты наверняка их обожаешь.
– Обожаю. И если бы ты относился к ним адекватно, то и тебе бы нравилось.
– Что ты имеешь в виду?
– Это же шанс покрасоваться. – Дора погладила его по волосам. – Я потрясающе умею красоваться.
– Я это уже понял.
– Поразительная наблюдательность. Полагаю, ты развил ее на службе.
Джед провел пальцами по ее спине, наткнулся на обнаженную кожу.