– С удовольствием, дорогой. – Трикси обняла мужа, и они заскользили в знойном танго.
– Ты познакомилась с молодым человеком, которого я нашел для Иззи?
– Да, только что. – При очередном повороте Трикси откинула голову и ослепительно улыбнулась Джеду. Он не удивился бы, если бы у нее в зубах неожиданно появилась роза. – У тебя отличный вкус.
– Иззи, покажи Джеду театр. В нашей скромной обители есть не только сцена.
Квентин подмигнул и увлек жену прочь.
– Цветок страсти? – переспросил Джед, когда они исчезли.
– У них срабатывает.
– Да, я видел.
Джед не мог вспомнить, чтобы его собственные родители хотя бы обнимались, не говоря уж о пылких поцелуях. Их чувства проявлялись, лишь когда они швырялись посудой и осыпали друг друга оскорблениями.
– Ты не говорил, что бывал здесь раньше.
– Что?
– В театре. «Привет, Долли»?
– Ты не спрашивала. – Джед увлек Дору подальше от толпы у бара. – Ты ничего не рассказала ей?
– Не хотела расстраивать. Не смотри на меня так, – огрызнулась Дора. – Ты же видел, как она отреагировала на простой взлом. Можешь вообразить, что случилось бы, если бы я рассказала ей о маньяке с пистолетом? – Джед не ответил, и Дора в гневе топнула ногой. – Я расскажу ей… когда сочту нужным.
– Как хочешь. – Джед вытащил сигарету. – Но если она узнает от кого-нибудь другого, будет хуже.
– Сейчас я не хочу думать об этом. – Дора выдернула у Джеда сигарету, затянулась и вернула ему. – Пойдем на экскурсию. Театр построен в середине девятнадцатого века. Когда-то здесь был популярный мюзик-холл. – Она повела Джеда со сцены в один из узких боковых коридоров. – Когда водевили вышли из моды, здание начало ветшать и едва избежало полного разрушения. А потом… – Дора распахнула дверь одной из актерских уборных и, уперев руки в бока, уставилась на Уилла, утонувшего в пылких объятиях. – Дезертирство – преступление, караемое смертной казнью.
Уилл усмехнулся, продолжая обнимать роскошную девицу.
– Лорейн помогала мне репетировать роль. У меня контракт на рекламу зубного эликсира.
– Уилл, ты на дежурстве. Я отстояла свою вахту, а Ли придет только после полуночи.
– Ладно, ладно. – Ведя за собой девушку, Уилл протиснулся в дверь. – Встретимся позже.
Даже не пытаясь скрыть восхищение, Джед уставился на мерно покачивающиеся бедра Лорейн.
– Скиммерхорн, подбери глаза с пола, а то на них кто-нибудь наступит.
– Через минуту. – Он повернулся к Доре, только когда Лорейн исчезла из виду. – Какое дежурство?
– Следить, чтобы мама не вцепилась в волосы поставщику. Идем. Я отведу тебя на платформу над колосниками. Оттуда открывается необычный вид на сцену.
С течением вечера Джед перестал спрашивать себя, действительно ли ему здесь нравится. Хотя он не любил столпотворения и болтовню с незнакомцами, ему совершенно расхотелось уходить из театра, тем более когда он столкнулся на балконе первого яруса с Чэпменами.
– Привет, Джед. С Новым годом. – Мэри Пэт поцеловала его и снова перегнулась через перила. – Потрясающая вечеринка. Никогда не видела ничего подобного.
Джед тоже взглянул вниз: яркая толпа, шум, смех, музыка.
– Конрои уникальны.
– Мне можешь об этом не рассказывать. Я познакомилась с отцом Ли. Мы танцевали джиттербаг. – Мэри Пэт раскраснелась от смеха. – Я даже не подозревала, что умею танцевать джиттербаг.
– Ей особенно нечего было делать, только повторять его движения, – заметил Брент. – Этот парень умеет двигаться.
– Наверное, хорошо подзарядился, – предположил Джед, заметив внизу Квентина в сдвинутом набекрень блестящем картонном цилиндре.
– Где Дора? – спросил Брент. – Я еще не видел ее.
– Где-то здесь. Индиго хотел потанцевать с ней.
– Индиго?
Мэри Пэт еще глубже свесилась с балкона, чтобы побросать конфетти. – Вы наверняка его видели. Лысый черный гигант в красной коже.
– О боже! – воскликнула Мэри Пэт, найдя в толпе Индиго. – Как жаль, что я не умею так танцевать. – Она оперлась локтями о балюстраду и слегка задвигала бедрами в ритме музыки.
– Есть новости? – спросил Джед Брента.
– Еще рано. – Брент отхлебнул пива. – Мы разослали фоторобот. Если на парня есть досье, узнаем что-нибудь после праздников. Я сам немного побегал. Искал его среди известных нам насильников и взломщиков. Пока ничего. – Брент взглянул на свой пустой стакан, поправил очки. – Пойдем раздобудем еще пива.
– О нет. – Мэри Пэт выпрямилась и схватила Брента под руку. – Ты будешь танцевать со мной, лейтенант.
Уже почти полночь.
– Может, лучше остаться здесь и пообниматься? – Брент потащился за женой, едва волоча ноги. – Или, может, Джед с тобой потанцует.
– Я иду искать свою женщину. Когда троице удалось протиснуться к оркестру, ведущий поднял руки и закричал в микрофон, требуя тишины:
– Внимание! Все сюда! До полуночи осталась одна минута, так что найдите свою половину… или любую ближайшую пару губ… и приготовьтесь к новогоднему поцелую.
Не обращая внимания на дикий шум и интересные предложения от нескольких одиноких женщин, Джед продолжал протискиваться сквозь толпу к своей цели.
Дора стояла на сцене рядом с братом и, весело смеясь, разливала шампанское в протянутые бокалы.
Отставив пустую бутылку, она взяла другую и повернулась к оркестру проверить, у всех ли есть шампанское. И увидела Джеда.
– Уилл. – Не сводя глаз с Джеда, она сунула бутылку брату. – Дальше ты сам.
– Меня затопчут! – вскрикнул Уилл, но она уже шла к краю сцены.
– Приготовьтесь, друзья! – прогремел голос ведущего. – Считайте вместе со мной. Десять, девять…
Доре казалось, что она медленно, очень медленно плывет в теплой шелковистой воде.
– Восемь, семь…
Она наклонилась, положила ладони на плечи Джеда. Он обхватил ее за талию.
– Шесть, пять…
Стены покачнулись. Дора ступила в пустоту, в разноцветный дождь конфетти, почувствовала, как переливаются его мышцы, и обхватила его ногами.
– Четыре, три…
Дюйм за дюймом скользила она вниз по его телу, глядя ему в глаза, судорожно дыша.
– Два, один…
Ее губы, жаркие и голодные, раскрылись навстречу его губам. Два вздоха удовольствия слились в один под взрыв веселых криков. Дора чуть повернула голову и впилась в его рот, погрузив пальцы в его волосы.
Джед был уверен, что все в нем сейчас взорвется: голова, сердце… все. Даже когда ее ноги коснулись пола, ее тело продолжало облеплять его.
Дора сбивала с ног сильнее, чем виски, кружила голову сильнее, чем шампанское. Он понял, что мужчина может опьянеть, впитывая не алкоголь, а женщину.
Джед оторвался от ее губ, продолжая прижимать ее к себе. Веки ее были чуть опущены, губы приоткрыты. Под его взглядом она легко провела языком по своим губам, как будто хотела насладиться послевкусием поцелуя, и прошептала:
– Еще.
Не успел Джед выполнить ее просьбу, как откуда-то появился Квентин и обнял их обоих.
– Счастливого Нового года, дети мои. – Вскинув голову, он продекламировал звучным, хорошо поставленным голосом:
Под новогодний колокольный звон
Забудь тоску и прежние обиды.
Под новогодний колокольный звон
Открой объятья истинной любви.
– Теннисон, – прошептал Джед, почему-то тронутый до глубины души, и Квентин ослепительно улыбнулся ему.
– Совершенно верно. – Он поцеловал Дору, затем – С не меньшим чувством – Джеда. Не успел Джед оправиться от шока, как на них обрушилась Трикси.
– Обожаю праздники. – И новая волна поцелуев. – Уилл, иди сюда и поцелуй свою мамочку.
Уилл покорно спрыгнул со сцены и обнял мать, затем поцеловал отца и повернулся к Джеду.
Джед не собирался сдавать позиции.
– Только попробуй, и мне придется тебя стукнуть. Уилл только ухмыльнулся.
– Извини, мы – экспансивная семейка. – Несмотря на предупреждение, он крепко обнял Джеда. – А вот и Ли с Джоном.