Пять минут плавно перетекли в десять, десять – в двадцать, и Дора начала подумывать о побеге. Она уже искала в сумочке блокнот, чтобы оставить Джеду записку, когда он подбежал к машине.
– Ну и как мы теперь попадем в Бруклин? – нетерпеливо спросил он, включив зажигание и не видя возможности влиться в непрерывный поток транспорта.
– Это все, что ты можешь сказать мне? Ты оставил меня здесь почти на полчаса!
– Управляющий впустил меня в квартиру Ди Карло.
– Это не оправдание. – Однако ее злости хватило ненадолго, любопытство возобладало. – Итак? Что ты нашел?
– Пару дюжин итальянских туфель. Несколько костюмов от «Армани». Несколько бутылок «Дом Периньон» и шелковое белье всех цветов радуги.
– Значит, Ди Карло любит красивую жизнь.
– Я также нашел чековую книжку с положительным балансом в семь тысяч долларов, фарфоровую мадонну и пару дюжин семейных фотографий в рамочках.
– Он экономит деньги, не забывает свои религиозные корни и любит семью. Пока не похоже на хладнокровного убийцу.
– Я видел много обаятельных убийц. Я также нашел фирменные бланки «Э.Ф. инкорпорейтед», базирующейся в Лос-Анджелесе с филиалом здесь, на Манхэттене, множество документов той же компании и около дюжины посланий на автоответчике: от мамы, кузена Альфонсо, тети Софии и какой-то шлюшки по имени Бамби.
– Если женщину зовут Бамби, это еще не значит, что она – шлюшка.
– Виноват. – Джед прошмыгнул на желтый свет. – Если она называет Ди Карло Тони-пупсик, хихикает и сюсюкает, это еще не повод называть ее шлюшкой.
– Так-то лучше.
– Однако я не нашел ни записной книжки, ни паспорта, ни наличных. К тому же он не ответил ни на одно послание, не брал почту, и никто не видел его по крайней мере неделю. Из чего следует, что он здесь не появлялся.
– Обоснованный вывод, Шерлок. Ты думаешь, он еще в Филадельфии?
Дора сказала это беспечно, но Джед уловил в ее тоне тревогу.
– Возможно. Не волнуйся, никто не потревожит твою семью. На это нет причин.
– Думаю, ты прав. Если он в Филадельфии, то ждет меня. – Она усмехнулась. – Бодрящая мысль.
– Он не подойдет к тебе. Я это обещаю. Джед пробился в Бруклин, поддерживая себя бесконечными сигаретами и обдумывая полученную информацию. Наконец он нашел лавку Франклина Флауэрса и остановился на автостоянке.
– Похоже, ты в деле, Конрой. – Джед перегнулся через нее и вгляделся в витрину. «Ф. Флауэрс. Мы покупаем и продаем». – А кто нет? Не забывай, Конрой…
– Я знаю. Разговариваешь ты.
Они вошли в загроможденную лавку чуть больше средней гостиной. Здесь было все: от потертых плюшевых медвежат до торшеров. Из заднего помещения доносился мужской голос. Следуя инструкции на прилавке, Джед позвонил в медный колокольчик, когда-то явно украшавший дешевый бордель в Бронксе.
– Одну минуточку, – пропел мужской голос, и Флауэрс сдержал свое слово. Не успела Дора закончить осмотр хрустальных флакончиков, как хозяин откинул штору из бус и вышел в лавку, пыхтя тонкой ароматной сигаретой.
Флауэрс оказался начинающим полнеть мужчиной ростом не меньше двух метров, с лицом, очень похожим на его плюшевых медвежат. Пробор, светящийся над самым ухом, позволял редким светлым волосам прикрывать обширную лысину.
– Доброе утро! – снова пропел Флауэрс и, взглянув на ряд часов, поцокал языком. – Нет, нет. Уже день. Куда девается время? Никак не могу за ним поспеть. Этот мир вертится слишком быстро. Чем могу быть вам полезен?
Поскольку Дора с восхищением разглядывала веселого гиганта, ей было нетрудно уступить инициативу Джеду.
– Мистер Флауэрс?
– Да, я Фрэнк Флауэрс, а это мой собственный магазинчик. – Он изящно затянулся сигаретой и выдохнул дым через рот, сложив губы, как для поцелуя. – Как видите, мы покупаем и продаем почти все. Чем интересуетесь?
– Вы знаете Шермана Портера? Лицо Флауэрса вытянулось.
– Бедный Шерман. Я узнал о его смерти два дня назад. Какая трагедия. Мы живем в ужасном мире. Пристрелили как собаку, за собственным столом. – Он содрогнулся. – Отвратительно. Просто отвратительно.
– Вы отправили ему посылку, – продолжил Джед. – Она прибыла в Виргинию двадцать первого декабря.
– Ах да. – Флауэрс печально улыбнулся. – Кто бы мог подумать, что это наша последняя сделка? Судьба так капризна и жестока. Почти шесть лет мы были партнерами и, надеюсь, друзьями.
Джед вытащил документы, взятые из папки Элен Оулинт.
– С посылкой не все ясно.
– Неужели? – Флауэрс нахмурился. – Странно. Элен ничего не сказала… полагаю, это объяснимо, учитывая трагические обстоятельства. Но проще было бы позвонить, чем посылать вас в Нью-Йорк.
– У нас здесь есть и другие дела. Вы купили те товары на распродаже поместья?
– Да, маленького, в Катскилле. Какой воздух, какой пейзаж! Я нашел там несколько настоящих ценностей. Те, что покрупнее, я продал другим клиентам. Непрактично отправлять тяжелую мебель в Виргинию, когда есть рынок сбыта поближе.
Флауэрс выдохнул дым двумя аккуратными колечками.
– Видите ли, я чаще выступаю агентом других торговцев. Это маленькое местечко очень дорого мне, но с трудом спасает от нищеты. – Флауэрс нежно, как отец, безумно любящий слабоумного ребенка, оглядел свою лавку и положил сигарету в маленькую пепельницу. – Насколько помню, я выбрал для Шермана несколько очень милых вещиц. Не представляю, какая проблема могла возникнуть.
– Картина, – начал Джед.
– Картина? – Флауэрс нахмурился. – Я не посылал никакой картины.
– Абстрактная, подписана Е.Биллингсли.
– Абстрактная? – Откинув голову, Флауэрс хихикнул, как девчонка. – О боже мой. Я даже не дотрагиваюсь до абстрактных картин. Слишком эксцентрично для меня. И их так трудно продать. Нет, боюсь, что произошла какая-то ошибка.
– У вас есть перечень отправленных товаров?
– Естественно. Я очень тщательно веду документацию. Абстрактная картина, вы сказали? Неудивительно, что у Элен возникла проблема. Я мигом.
Флауэрс исчез за занавесом из бус.
– Может, у него есть партнер, – прошептала Дора. – И этот партнер вложил картину в посылку. Или может быть… – Она осеклась, поскольку вернулся Флауэрс с двумя папками: солнечно-желтой и огненно-красной.
– Как видите, я использую цветную маркировку. – Улыбаясь, он положил папки на прилавок. – В желтой то, что я купил на распродаже… Итак… двенадцатое декабря, полагаю. – Он быстро пролистнул аккуратно отпечатанные листы. – Ах, это уже январь. Как быстро летит время. – Он отложил верхние листы. – Поместье Вудлоу, Катскилл, двенадцатое декабря. Вот, полный список с квитанциями. Никаких картин.
И никакой фарфоровой собачки, заметил Джед. И никакой статуэтки, соответствующей описанию той, за которую умер Том Эшворт.
– А здесь транспортные накладные на товары, которые я посылаю Шерману… упокой Господь его душу. Вот последняя накладная, и никакой картины в поле зрения. Должно быть, она попала в мой груз после распаковки. Шерман, да будет земля ему пухом, был не очень аккуратен.
– Да, – согласился Джед. – Я уверен, что вы правы.
– Он не прав, – заявила Дора, открывая дверцу машины. – Я сама видела, как тот парень разбирал только что прибывшую партию.
– Да. – Джед задумался, слепо уставившись на ключи.
– Там была эта чертова картина. И я ее купила.
– Картина там была. Там была фарфоровая собачка и множество других вещей. И ни одной из них нет в списке Флауэрса. Ни одно описание не подходит.
– Может, он лжет? – Дора оглянулась на лавку и с сомнением покачала головой. – Только я не думаю, что он лжет.
– Он не лжет. Скажи мне, Конрой, если бы ты хотела тайно провезти Моне и другие ценности – для себя или кого-то другого, потратила бы уйму времени на то, чтобы спрятать их в обычных вещах…
– Я не стала бы отправлять их на аукцион, – подхватила Дора. – Я не допустила бы, чтобы они рассеялись. по всему Восточному побережью.
– Потому что тогда тебе пришлось бы снова рисковать, чтобы собрать их… а ведь они уже были в твоих руках.
– Значит, кто-то что-то напутал. Ди Карло?
– Возможно.
– Или? Я вижу это «или» в твоих глазах.
– Транспортные накладные. Та, что показал Флауэрс, и та, что была в папке Портера. Они обе – из компании «Премиум». – Джед повернул ключ зажигания. – Мне надо кое-куда позвонить.