Я всё ещё видела его как через темное стекло. И не могла разглядеть выражение его лица.
— Жара больше нет, — устало сказал он, — как ты себя чувствуешь Соланж?
Я попыталась ответить, но из моей глотки вырывался только хриплый шёпот. Я закрыла глаза, поморгала и попыталась сосредоточится на мужчине, не с первой попытки, но у меня получилось. Его фигура обрела четкость. Он был одет в сорочку и брюки, шлепая босыми ногами по дощатому полу. Я узнала хижину, только по доскам, то там, то тут протянули свои щупальца матовые черные вены. Груда тряпья на которой мы придавались чувственным наслаждениям была в самом центре мрачной паутины. Я попробовала сесть, и маркиз шагнув мне на встречу поддержал меня за спину. Я уверенно села и прислушалась к своим ощущениям. Конечности, ещё недавно бесчувственно онемевшие, налились небывалой силой, звуки стали четкими и ясными, я слышала что ужасный вчерашний ливень превратился в мелко-накрапывающий дождик, казалось ещё немного и он закончится. Только зрение никак не хотело подчиняться моим мысленным приказам. Наконец-то я смогла сфокусировать взгляд и первым, что я увидела были внимательно смотрящие на меня ярко синие глаза, в которых черными кляксами плескалась тьма. Тристан был не просто проклят, это был смертельный бич,* и если не поторопиться снять навет, он выпьет все его жизненные силы и скорее всего убьет. И смерть эта не будет лёгкой.
— Я понимаю, что мой вопрос сейчас не в строчку, но Соль, почему ты мне не сказала? — с небольшим упрёком вымолвил Силье.
— Что именно? Что я девственница? — смутилась я.
— Да. Нет. Не это. Ты понимаешь что ты сейчас прошла инициацию? Без практика некроса, специальных охраняющих рун, да Жнец тебя дери, ты могла не вернуться с Грани! Ты почти ушла, Соль, — уже почти кричал на меня маркиз.
Я ничего не понимала, о каком ритуале он говорил, о какой инициации.
— Я же не ведьма в конце концов, и для того чтобы пользоваться силой мне не нужно отдаваться колдуну в полнолуние в пентосе смерти*. Что за глупости. Поколения Де Бургов становились некромантами с раннего возраста и без этого, уходящего к темным временам, ритуала. — О чем я тихим шепотом сообщила Тристану.
— А много среди твоих предков было некросов женского пола? — его логичный вопрос заставил меня удивленно открыть рот, и так и не произнести, крутившийся у меня на языке, квеситив*** о нем самом.
— Скажи мне, — продолжил он демонстрировать чудеса выдержки и самообладания, — ты сможешь идти? Дождавшись моего уверенного кивка, он продолжил, — Нам нужно выбираться от сюда, я примерно понял где мы оказались, и если нам не поторопиться, то опять стемнеет и мы застрянет здесь ещё как минимум на одну ночь. Я бы с удовольствием провел это время с тобой, но ливень может запереть нас здесь даже на месяц. А пока крапает мелкий дождик нужно выдвигаться.
Я ещё сильнее закивала головой. Мне тоже не хотелось оставаться во временном пристанище на совсем. Собрав уцелевшую одежу, обувшись, мы вышли. Дождь практически перестал, но по словам маркиза, он мог зарядить в любую минуту с удвоенной силой. Эти его слова подстегнули меня ещё сильнее. Последний раз взглянув на хижину спасшую нам жизни, я с удивлением увидела, как Силье, усиливая магией разжигает огонь внутри дома, на том самом месте, где взял меня. На мою удивлённо приподнятую бровь, он ответил в слух:
— Никто не должен знать, что здесь произошло. Инициация такой силы — большая редкость, и если эта информация попадет ни в те руки, ты можешь серьезно пострадать. Я не могу этого допустить.
У меня в голове не укладывалось, что я прошла этот ритуал одна, без поддержки, обессиленная. Как я не убила Тристана и не уничтожила все вокруг превратив в пепел и тлен, мне было не понятно.
Я старалась не отставать от мужчины, уверенно идущего в определенном направлении. Иногда он останавливался и старательно принюхивался к горному воздуху, потом поварачивал в ту сторону, откуда шёл слышимый только ему аромат и, иногда, ускорял шаг. Впрочем он всегда ждал меня и помогал перебраться через трудные участки. Примерно через три-четыре леора мы вышли на раскисшую от дождя, утоптанную сотней ног тропку. И не смотря на то, что дальше идти было намного проще, к городку мы вышли ближе к вечеру. Слава Великим, в нем все-таки была, хоть и крохотная, но все-таки портальная башня и ближе к ночи, я оказалась дома. В Шамбери, для того чтобы выполнить задание, отправляться было поздно, мы потеряли, так необходимое нам приимуществе во времени, и упустили шанс. Проводив меня до дома и уже пожелав приятной ночи, мужчина вдруг притянул меня к себе в объятия, обнял и крепко, страстно поцеловал.
— Я зайду завтра, Соль. И мы поговорим. Сладких слов, моя душа. — Повернувшись мужчина быстро скрылся в мраке ночи.
*Бич — здесь заклятие.
**Пентос смерти — пентаграмма нарисованная кровью умерщвленного, специально для этого ритуала, черного козла.
***Квеситив — сверхважный вопрос, касательно жизни и смерти.
Глава12. И рождаясь, и умирая, мы делаем кому-нибудь больно
Я проснулась ближе к полудню отдохнувшая и полная энергии. Вчера я предпочла долгую ванну ужину, сил на оба этих действия у меня не было. А сегодня, вместо того, чтобы позавтракать дома, я решила взять Вилли и прогуляться до ближайшей кондитерской. Этим я убью двух зайцев: и выгуляю заскучавшего беднягу хаунда, и вкусно поем. Невыносимо хотелось и песочных корзиночек с клубникой, и эклеров с фисташковым кремом, и хрустящих улиток с пеканом и персиком. Так, перебирая в уме разнообразные вкусности, что я собиралась съесть, и захлебываясь слюной, я наконец-то пришла в кофейню. Манящие запахи свежей сдобы и горький аромат тая с корицей разбудили во мне зверский голод. Я заказала горячий шоколад и не удержавшись, с десяток пирожных. В конце концов, если они не влезут в меня, то точно поместятся в обжоре Вилли.