- О-о-о-о, - протянул мужчина. – Хочешь поэкспериментировать?
- Хочу приготовить завтрак.
- Не понял.
- Дим, мне в ближайшие несколько дней нельзя. Женские дни, сам понимаешь, - промямлила я, опустив глаза в пол.
Нет, критических дней у меня пока не было, но вот-вот ожидались. И я очень надеялась на то, что это обстоятельство станет моим спасением.
- Ладно, - разочарованно выдохнул он, направляясь в сторону кухни. – Тогда хоть кофе мне сделай. Покрепче.
- Обязательно, милый, - мурлыкнула я, целуя его в гладко выбритую щёку.
Чувствовала я себя паршивей некуда. Дима тоже был не в духе, хотя старательно это скрывал. Это мой отказ так повлиял или его беспокоит что-то другое?
- Как слетал? – спросила я, хоть и знала, что контракт заключен успешно.
- Нормально. Пришлось немного повозиться, но работой на ближайшие год-два мы будем обеспечены.
- Здорово! Поздравляю!
- Спасибо, - улыбнулся он, а в глазах промелькнула грусть.
И как это понимать? Что там такое случилось? Загадка века.
Угадайте, как мы провели день. Пошли в ресторан или кино? Нет. Завалились на диван и вместе смотрели фильм? Нет. Не буду томить. Дима до вечера просидел на кухне, уткнувшись в ноутбук, а я стирала, убирала, готовила и читала книгу. Когда стрелка часов переползла за полночь, мы, словно по команде, пошли спать.
Это не просто пахло, а смердело кошмарной и убийственной бытовухой. Той самой, о которую, как об айсберг, разбиваются браки. А ведь мы не так долго встречаемся. Что с нами происходит? Конфетно-букетный период исчез, как карета Золушки, после двенадцати превратившаяся в тыкву? Печально.
В эту ночь мне снился мой блондин. Мы сидели в белоснежной деревянной беседке восьмиугольной формы, окружённой витиевато остриженными парковыми кустами и деревьями. Я была одета в серый наряд с пышной длинной юбкой, похожий на те, что я видела на дамах в его мире. Он же, облачённый в белую рубашку, чёрные штаны и сапоги, находился справа от меня.
Я была испугана, взволнована и… рада? Сердечко колотилось, как у загнанного зайца, во рту пересохло, а в горле встал ком. Я теребила оборку своего платья и скромно смотрела в пол. Когда блондин заговорил со мной, душа провалилась в пятки, а ладошки вспотели.
- Разрешите посидеть с Вами?
Я сглотнула вязкую слюну и, стараясь скрыть дрожь в голосе, ответила:
- Вы уже сидите. Зачем тогда спрашиваете?
- Если я Вам неприятен, то, даю честное слово, что уйду.
- Можно ли верить Вашему слову? – я набралась смелости и посмотрела в его серебристые глаза.
- Нужно, - уверенно заявил он, встретив мой взгляд.
Я тут же отвернулась, пытаясь скрыть румянец, выступивший на щеках. Я стеснялась этого сильного уверенного мужчину и своей симпатии, которую испытывала к нему. Глупое, глупое сердце!
- Всё будет хорошо, - ответил блондин и взял меня за руку.
Моя ладошка казалась кукольной, а вот мурашки, пробежавшие по коже от его прикосновения, были очень даже настоящими. Я попыталась отпрянуть, но его захват был слишком крепким, хоть и достаточно бережным.
- Спокойно, - тихо произнёс он. – Не нужно так нервничать. Я не кусаюсь.
- А вдруг, - ляпнула я прежде, чем подумала.
Мужчина хмыкнул и сдержанно улыбнулся:
- Интересные у Вас желания, однако.
Я снова залилась краской и отвернулась. Блондин же стал осторожно поглаживать тыльную сторону моей ладони своим пальцем. Табуны мурашек снова стали вдохновенно метаться по поверхности моей кожи. Тем не менее, довольно скоро я начала успокаиваться и наслаждаться присутствием своего собеседника.
Когда он отпустил мою руку, я почувствовала укол разочарования и неосознанно поджала губы, в попытке справиться с этим. Но горевать мне пришлось недолго, так как ладошку перехватили, и я ощутила горячее прикосновение мягких губ к моим пальцам.
Если бы сердце могло выпрыгнуть, то давно бы это сделало. Я задержала дыхание и повернулась к мужчине. Он с каким-то благоговением нежно целовал каждый пальчик. Потом повернул руку, обжёг поцелуем запястье и прижал ладонь к своей слегка шершавой от пробивающейся щетины щеке. Глаза его были закрыты. Казалось, он наслаждался каждым мгновением, проведенным рядом со мной. Я же в это время любовалась им, не боясь быть застигнутой врасплох.