—Давайте о деле, — предложила Маша.— Каждый пусть назовет имя подозреваемого, и объяснит — как к этому пришел. А потом мы сравним и может, вычислим настоящего вора. Говорят же — одна голова хорошо…
—А три лучше,— прохрипела Тамара и безнадежно махнула рукой.
Лелька пожала плечами. Ей не хотелось говорить. Лучше бы остаться одной и спокойно обдумать все, что вытрясла из сестры.
Почему-то питерское «дело» вовсе не казалось Лельке простым. Скорее — запутанным. Или нет, оно расслаивалось на два, даже три или четыре дела. Будто каждый из собравшихся приложил руку. Исключая, понятно, Томика. И саму Софи.
Правда, проступки разной степени тяжести.
Лелька запуталась!
Ей нужно время, всего-то.
—Я могу начать первой, — с готовностью предложила Маша.
Все молчали. Только Крыс едва слышно заворчал, и Динка тихонько хихикнула. Она любила наблюдать за маминой подругой. Маша веселая! И все-все переворачивает вверх дном.
Маша заявила:
—Я детективы читаю, так что кое какой — пусть книжный — опыт имею. И сразу скажу — мы можем пойти двумя путями…
—Счастливая,— прошептала Лелька. — Я до сих пор на развилке, а дорог передо мной… Эх!
—Не мешай,— перебила сестру Тамара,— мне интересно. Маш, давай дальше!
—Даю,— проворчала Маша,— если вы меня отвлекать не будете.
Тишина в комнате убедила Епифанцеву, что все настроены серьезно. Она почесала затылок и сказала:
—Итак повторяю — версии две. Первая — виновен самый невинный!
Тамара изумленно округлила глаза. Крыс нервно тявкнул. Лелька смотрела с любопытством.
Маша сердито крикнула:
—Так всегда бывает! В самых интересных дюдиках, чтоб вы знали, именно так! Кто вне подозрений, того и сажай, в жизни не ошибешься!
—И кто у тебя вне подозрений? — улыбнулась Лелька.
—Ну…— Маша повернулась к Тамаре. — Тебя я из игры сразу выбрасываю, учти. Динку с Софи тоже.
—Вот спасибо, так спасибо,— пробормотала Тамара.
—Не за что,— фыркнула Маша.— Остались — Смуглый…
—Это Элик, — перевела Динка.
—Ну да, он. Потом кроль ушастый…
—Петя,— снова пискнула девочка.
—Точно, он,— невозмутимо подтвердила Маша.— Девка с кудельками…
—Эля!
—Вобла сушеная…
—Наташа!
—И старуха.
—Вера Антоновна!
—Так и есть,— кивнула Маша.— Подозрительнее всех — Смуглый. То есть — Электрон.
Динка потрясенно ахнула. Тамара покраснела. Лелька удивленно протянула:
—Почему?
—Именно потому, что на первый взгляд — он не при чем,— сурово отрезала Маша.— Самый белый и пушистый, да еще с алиби — спал с Томкой, когда кто-то шустрый картины умыкал.
—Он не спал,— запротестовала покрасневшая еще сильнее Тамара.
—Молчи уж, мышь серая,— басовито хохотнула Маша. Ткнула в Лелькину младшую сестру пальцем и ехидно воскликнула:— Как же не спал, когда даже похрапывал! И мы с Лелькой тому безобразию два свидетеля!
—Я имею в виду…— беспомощно прошептала Тамара.
—Знаем мы, что ты имеешь в виду,— перебила Маша.— Все вы так говорите, прихвати вас только на горячем!
—Как ты можешь…
—Я еще и не то могу!— гаркнула Маша. — И не мешай вести следствие, ты, темная и безнравственная личность, пока я вся не высказалась!
Динка и Крыс одинаково сочувственно таращились на багровую от негодования Тамару. Лелька тихо давилась от смеха. Маша грозно посмотрела на замершую аудиторию и заявила:
—Тишина и внимание — вот все, что от вас сейчас требуется!
Все молчали. Маша удовлетворенно потерла руки и продолжила:
—Короче — Смуглый никак не мог украсть, значит он и украл, такое мое твердое слово.
Возражений не последовало. Аудитория подавленно безмолвствовала. Маша помрачнела и неохотно признала:
—Вторая версия мне меньше нравится. Нужно возиться с уликами, а у нас с ними дело швах. То есть никудышное у нас с вами дело с уликами.— И задумчиво протянула: — Если только принять во внимание субъективные ощущения…
—Это как? — зло прошипела Тамара.
У нее самой никаких субъективных ощущений на данный момент вовсе не имелось. Зато имелось острое желание — треснуть как следует бессовестную Машку по голове, чтоб не распускала язык.
—Ничего сложного,— скромно отмахнулась Маша. — Это мое… э-э… изобретение. Недавнее. Даже сегодняшнее. — Маша сделала круг по комнате и доверительно сообщила: — Мне, например, весьма подозрительной кажется Вобла. В миру —Наталья. Она мне просто не нравится, если уж честно. Редкостная мымра!