—Как раз это-то я и услышала,— усмехнулась Лелька.—Ты вслух воскликнула.
—Дурацкая привычка,— смущенно пробормотала Маша.— Меня из-за нее в детстве иногда шизиком дразнили.
—Не скажи,— возразила Лелька.— Мне она помогла. — Лелька немного помолчала и попросила: —Теперь опиши коротко эти два эскиза.
Маша виновато пожала плечами.
—Я не очень-то умею говорить…
—Как можешь.
—Ну… На первой — осенний пейзаж. Река там, березы почти облетевшие… А на второй — дом. Большой, бревенчатый, старый. Крыльцо. Сирень у крыльца…
—Достаточно,— перебила ее Лелька. Обернулась к остальным и печально спросила: — Мне самой назвать имя Динкиного помощника?
Потрясенные гости молчали. Софи горестно бросила в воздух:
—Ритуся никогда не писала маслом, была слишком мала…
Лелька холодно заявила:
—Придется приглашать милицию. Все указывает лишь на одного человека. К тому же на этих двух альбомных листах наверняка найдутся отпечатки пальцев. Вряд ли вор работал в перчатках, в комнату могли в любой момент войти…
И тут…
Маша до сих пор не могла прийти в себя от изумления!
Не Наталья, не Электрон, а Петя, рыженький слабенький Петя, этот кроль ушастый, полулысое ходячее ничтожество, вскочил со стула и зарычал:
—Ты из меня всю душу вынула, сука! Ну я, я украл! Подавитесь!!! И считал, что имею на это полное право!
Петино лицо стало страшным, багровым, белки глаз покраснели. Он сжал кулаки и выкрикнул:
—Припрятала альбом, кукла лупоглазая, жаль, твоя черепушка крепковата оказалась!
Наталья смотрела на него с изумлением. Электрон без всякого удивления. Элечка испуганно пятилась. Тамара обнимала ошеломленную, плачущую Динку. Вера Антоновна мелко крестилась. Софи закрыла глаза.
Маша слепо нашарила спинку стула, ноги едва держали ее: в жизни она не испытывала такого нервного потрясения.
Проклятый Петербург! Никогда она больше сюда не поедет!
…Маша вытерла выступившую на лбу испарину и сказала в ночь:
—Сцена четвертая!
Где-то залаяла собака. Маша растерянно осмотрела двор, пса не обнаружила, но решила вести себя потише. Едва слышно выдохнула:
—Алчность!
И стала вспоминать дальше.
…Первой пришла в себя Наталья. Бросила брезгливый взгляд на трясущегося от злобы Петра и отвернулась. Затем широко осклабилась и заявила:
—Слава Богу — драгоценные эскизы нашлись. Теперь Софи сможет сама ими распорядиться. Неси альбом сюда, Динка.
Софи странно усмехнулась. Динка хлюпнула носом и испуганно прошептала:
—А у меня его нет…
—Как это? — не поняла Наталья.
Элечка перебежала поближе к Софи. Неприязненно покосилась на Петра, ласково улыбнулась Электрону и невинно пролепетала:
—Два эскиза! Как хорошо! Как раз нам с Эликом по одному, правда, Софи? Так будет справедливо. Наташе один, Тамаре, Лельке, мне и Элику…
Петр упал на стул, закрыл лицо руками и дико захохотал. Софи покачала головой и сказала:
—Вначале эскизы нужно найти, детка…
Элечка ткнула пальцем в растерянную Динку и воскликнула:
—Зачем искать? Диночка принесет!
—Она-то принесет, — раздраженно буркнула Наталья.— Только ты их не расписывай раньше времени! Решать-то Софи.
—Я только, чтобы справедливо…
Петр продолжал истерично смеяться. Динка жалась к Тамаре и молчала. Софи поманила ее пальцем и мягко сказала:
—Иди сюда, солнышко. Иди, не бойся, старая Софи не даст тебя в обиду…
Динка подбежала к ней. Софи придержала ее за руку, развернула лицом к остальным и попросила:
—Расскажи нам, милая, где сейчас альбом.— И снова шепнула Динке: — Не бойся.
Динка поежилась. Посмотрела на мать, та ободряюще кивнула. Тамарины глаза откровенно смеялись. Маша послала ей воздушный поцелуй.
Динка несмело выдохнула:
—Я отдала альбом. Мальчику.
—Что?!—ахнула Наталья.—Какому мальчику?!
—Ты врешь, дрянь эдакая! — взвизгнула Элечка.
—Браво,— воскликнул Электрон.
Петр прекратил хохотать. Поднял голову и пробормотал:
—Действительно — браво. Сделали меня как мальчишку. Альбома нет, а я-то, кретин…
—Они сами стащили эскизы,— закричала Элечка, с ненавистью глядя на Лельку.— Поэтому и разыграли спектакль! Ворье проклятое!!!
—Ты не права,— устало сказала Софи.— Я сама видела, как Диночка отдавала альбом…
—Я… я не знала, что там Левитан,— заплакала Динка.—Честное слово, не знала…
—Ну-ну, малышка,—поцеловала ее в макушку Софи.—Это совсем не важно. Эскизы твои, я же говорила. И как ты ими распорядилась — твое дело. Может, они еще к тебе вернутся…