Когда через полчаса, все так же, не нарушая тишины, мы подъехали к моему дому, я завозилась с ремнём безопасности непослушными пальцами:
- Спасибо, что подвез, - отстегнув ремень, сказала я. А потом, не глядя на мужчину, добавила: - И спасибо за сегодняшний вечер. Спокойной ночи.
Я потянула за ручку двери, но она не поддалась. Я дернула еще раз, но тщетно – дверь машины была заблокирована. Я быстро глянула на Мастера Шона: он напряженно смотрел перед собой в ночь и молчал. Я не решилась ничего спросить и только еще раз потянула за ручку, которая конечно не поддалась.
- Никогда больше не смей уходить из Клуба без меня, - тихо велел он.
Глупо. Я больше не собиралась приходить в Клуб, так что и уходить из него не придется. Он глубоко вздохнул, как будто справляясь со своим раздражением:
– Я знаю, что иногда нетерпелив, да и ты совсем новичок в Теме, поэтому нам трудно… Слишком много переживаний для тебя на сегодня. Но ты молодец, храбро держишься, - сказал мужчина, а потом посмотрел на меня и немного улыбнулся, - Отдыхай. Я заеду за тобой завтра часов в двенадцать. Тебе хватит времени выспаться?
Что?! Завтра?! О чем он говорит?! Я непонимающе уставилась на него. Его глаза сузились, предвещая беду:
- И по какому поводу это удивление на твоем лице? Ты не думала увидеть меня так скоро?
- Я вообще не думала, что увижу тебя еще хоть раз в жизни, - прошептала я, облекая мысли в слова.
Его глаза вмиг почернели, и мне показалось, что сейчас в них начнёт сверкать настоящая молния. Я вся сжалась.
- Что ты сейчас сказала? – очень медленно и зловеще тихо спросил он.
Нет! Кричи на меня! Ударь, если хочешь! Только не спрашивай этим жутким шепотом, от которого я побелела и вжалась в кресло:
- Я не думала… - стоп! Ты, что совсем больная повторять то, что его так разозлило! – Прости… Просто я думала, что это на одну ночь, ты ведь сам сказал, «сабмиссив на сегодня». Я думала, что ты не захочешь…
- Я не захочу? - перебил он своим жутким шепотом. – На одну ночь?- он сильно сжал руками руль, от чего костяшки пальцев побелели. И мне показалось, что он представляет мою шею под своими пальцами: - Ты моя. Моя нижняя. Ты сама сказала, что я твой доминант. Ты сама признала себя моей маленькой сабой. Это отменило «сабмиссив на сегодня».Ты отдала мне свою девственность. Напомнить тебе, как это было?!
Мужчина прикрыл глаза, а потом разжал руки и быстро вышел из машины. Я тоже воспользовалась моментом, что дверь разблокирована, и выскользнула на улицу. Но далеко уйти не успела, Мастер Шон преградил мне путь. Я отступила обратно к двери, боясь его гнева, который он старался подавить, методично сжимая и разжимая кулаки.
Молчи, молчи. Только молчи сейчас! Но я не молчала:
- Я все помню. И что делала и что говорила. Всё это было правдой, тогда…
- А сейчас нет?
- А сейчас, сейчас мы больше не в Клубе и игра…
Ну почему люди не учатся на своих ошибках, почему наступают на одни и те же грабли? Неужели ты не помнишь, как не нравится ему это слово. А кому понравится, когда его жизнь назовут игрой? Мастер Шон мгновенно подлетел ко мне и дернул на себя, а потом вниз, и я свалилась на колени, прямо на тротуарную плитку.
- Это не игра, - произнес он, чеканя каждое слово. Мужчина запрокинул мою голову вверх, потянув за волосы: - Повтори!
- Это не игра, - испуганно прошептала я.
- Громче, саба!
- Это не игра.
- Если еще хоть раз, я услышу от тебя подобное, я заткну твой рот кляпом на целую неделю. Я буду освобождать его только для еды и моего члена, - сказал он, угрожая. И я поверила, что именно так он и поступит. – Тебе понятно, саба?
- Да, Мастер Шон.
- Хорошо, память возвращается. Мое имя вспомнила. Теперь вспоминай, как признавать меня доминантам, а себя моей нижней.
Я сглотнула и медленно сказала, непослушным языком:
- Вы мой доминант, Мастер Шон, а я ваша маленькая саба.
- Громче и четче.
- Вы мой доминант, Мастер Шон. Я - ваша маленькая саба.
- И как долго ты будешь моей?
Я не задумывалась над ответом:
- Пока мой доминант не скажет обратное.
- Правильно. Запомни это, Джени. Ты моя. МОЯ. Пока я не решу иначе, - а потом он немного ослабил хватку на моих волосах и добавил: - Впредь я запрещаю тебе делать выводы о наших отношениях. Если тебе что-то в них не понятно, спрашивай у меня, саба.
Это был абсурдный запрет, нарушение которого он никак не мог проверить. Но сейчас мне показалось, что и этот абсурдный запрет я буду бояться нарушить.
- А теперь проси прощения.
- Простите, Мастер Шон.
- За что, я должен тебя простить, Джени.
Опять это «Джени»! Что,«Дженифер» я больше не услышу?
- За то, что решила, что у нас отношения на одну ночь и назвала их, - я запнулась и продолжила: - За то, что назвала их словом на букву «И».
Он немного оттаял:
- Ты ведь не пытаешься задобрить меня своим остроумием, лиса?
- Нет, Мастер Шон, - а потом призналась: - Может только чуть-чуть смягчить.
- Смягчить наказание?
- Смягчить свою оплошность.
- Чтобы смягчить наказание?
- Чтобы вы так сильно не сердились.
- И чтобы сильно тебя не наказывал?
Ну заладил: наказание, наказание. У него что, пластинка заела?
- Да плевать мне на твоё наказание! – разозлилась я. – Я просто не хочу, чтобы ты думал, что я тебя использовала! Я, правда, не думала, что наше знакомство продолжится. Что я буду тебе интересна после сегодняшней ночи, что ты захочешь меня снова увидеть. Я реалистка. Таких как я, у тебя, небось, было миллионы и еще больше будет, достаточно только пальцем поманить. Сказок в стиле «Золушка» в реальной жизни не существует: успешные спят с успешными, богатые с богатыми, а красивые с красивыми. Это правило. Исключений не бывает!
- Ты закончила? – спросил он бесстрастно.
- Нет! И не надо мне напоминать, что ты говорил, что я тебе интересна. Тогда в спальне, может ты и сам верил в это. Но ночь заканчивается, а реальность вот она. Мы с тобой никогда бы даже не встретились, не затащи меня Камила в Клуб. Мы разные, совсем разные, а в отношениях законы физики не работают, противоположности не притягиваются. Это сказка, в которую я не верю уже лет пять и вообще, - мой голос становился тише, а под конец совсем пропал, запал закончился. Зачем я так много наговорила ему? Теперь он просто из жалости начнёт меня разубеждать. И как глупо я, должно быть, смотрюсь, говоря всё это стоя перед ним на коленях. Я попыталась подняться. Он удержал меня.
- Я разрешил тебе встать с колен?
Что?! Опять? Нет, хватит с меня на сегодня всей этой чуши с доминированием и подчинением. И как бы он не злился, это всего лишь игра, и я больше не хочу в неё играть. Хватит! Иначе завтра будет еще больнее…
- «Красный», - прошептала я, вынося себе приговор. Но он не только не отступил, но еще сильнее сжал моё плечо.- «Красный». Ты не слышал? - повторила я.
- Мне кажется, это у тебя проблемы со слухом, маленькая. Не у меня.
- Моё стоп-слово «Красный» и я говорю его: «Красный».
- Наверное, - сказал он, рассуждая, - запрет надо ввести не только на слово с буквы «И», но и на слово с буквы «К».
- Хватит! Перестань! Я сказала стоп-слово, ты должен остановиться!
- Должен? Ты будешь говорить мне, что я должен делать? Напомни, когда мы поменялись местами?
Мне показалось, что мы снова говорим на разных языках. Или о разном предмете, имея в виду один, как в каком-нибудь комедийном фильме. От этого на меня навалилась такая усталость, что мне стало всё равно, чем завершится наш разговор, лишь бы поскорее. Я тихо прошептала:
- Давай уже закончим это. Я устала и хочу спать.
Мужчина не ответил, но руку с плеча убрал, а затем помог мне подняться с колен. Я хотела пройти к дому, но он не позволил и прислонил меня к машине. Шон заглянул прямо в глаза, удерживая меня: