— Антоновцы, — говорю, — но здесь не по моей профессии…
— А кто тут по своей? Не много насчитаете. Со временем, Сынулин, вы здесь многими профессиями и специальностями овладеете. Даже дипломатией.
— Да, — сказал я, — организация большая. Очень солидно все здесь.
— Вас таблички напугали? — догадался Штакетников. — Не обращайте внимания. Игра слов. Для бухгалтерской ведомости. Кто зав, кто зам. На самом деле, все одним заняты…
— А УКСУС в целом? — спросил я и подумал: «Вот идиот — у Горчицына сразу не узнал!»
— УКСУС? Мы — межведомственная контора. Собираем заявки снизу — передаем наверх, получаем разверстку сверху — рассылаем по низам. Ну, кое-что утрясаем, увязываем, согласовываем.
— И многое от вас зависит?
— Да как тебе сказать? Решать мы, собственно, ничего не решаем, а помешать можем. Со временем усвоишь, что к чему. Пока привыкай, присматривайся.
Вот и все. Чувствую себя хорошо, чего и тебе желаю. Скучаю, очень скучаю по Антоновке. Один. И все незнакомо. Я ведь в таком большом городе впервые. Ходил, ходил — ноги ломить стало. А потом пришел в гостиницу, задремал, и приснился мне колодец с журавлем, что напротив лавки сельпо. И будто в этом колодце вода кончилась. Несколько раз поднимал ведро, а оно все пустое. Надо же такому пригрезиться!
Крепко обнимаю своего старого друга и жму его руку —
Лешка.
13 апреля
Дорогой, милый Вася!
Я уже пригляделся.
Рабочий день у нас начинается в девять, опаздывать нельзя. А я как на грех один раз пришел на пятнадцать минут позже и в книге не успел расписаться: ее уже унесли и заперли.
В буфете гостиницы была очередь — вот я и задержался. А как же, не позавтракав, на работу идти?
Штакетников надо мной смеялся:
— Провинциал ты, Сынулин. Завтрак никуда не уйдет. Из сотрудников УКСУСа, насколько я знаю, дома не завтракает никто. Стакан холодной воды — и пошел. В девять надо показаться начальству — просунуть голову в дверь. А еще лучше к тому же и спросить о чем-либо вышестоящего товарища, посоветоваться. Например: «Тут курьер уходит. Вы ничего не будете в город посылать?» Или: «Как отчет делать — по прежней форме?»
— У тебя, — говорит Аким, — всегда должен быть в голове запасной вопрос к начальству. Где бы ты его не встретил, спрашивай. Во-первых, будут знать, что ты постоянно думаешь о деле, а во-вторых, спрашивай, чтобы тебя не спросили.
Расписавшись в книге и показавшись начальству, люди идут по своим комнатам читать газеты, звонить по телефону. Посидят полчаса — и в кафе. Оно рядом. «Где такой-то?» — «Только сейчас был здесь. Вышел, наверно».
Раз видели, значит, все в порядке.
Это бывает в дни, когда нет «пятиминуток». «Пятиминутки» у нас по пятницам, и сидим мы все на них часа по два с лишним. А Горчицын все говорит, говорит. Иногда — нам, иногда — в трубку телефона: жена ему звонит или приятели, а мы все сидим и слушаем. Иногда сидишь-сидишь и так разомлеешь — в костях ломота начинается и лопатки сводит.
На днях в связи с нашим местным праздником — Днем организации УКСУСа — Горчицын отметил приказом большую группу сотрудников — кому премию, кого на доску Почета, кому благодарность и флажок на стол «За безупречный, самоотверженный труд…» Я спросил Штакетникова, что они сделали такого самоотверженного. Он сказал:
— Эти люди не опаздывали на работу и своевременно расписывались в книге прихода. К тому же они никогда не позволяли себе появляться в общественных местах в нетрезвом виде. У нас в экспедиции работает старичок — письма заклеивает. Так Горчицын каждый год в день рождения ему благодарность объявляет: за долгожительство. А насчет нетрезвого вида я недаром обмолвился. Не принято. Курить — пожалуйста. Но все курильщики курят только сигареты «Друг». Которые с овчаркой на коробке. Очень едкие. Дым от них жжет глотку и комом в ней стоит. Но что поделаешь: эти сигареты любит тов. Горчицын. И потому даже Древесный — заместитель тов. Горчицына — их потягивает. Или на всякий случай при себе имеет.
Но я отвлекся.
После того как люди расписались в книге прихода и показались начальству, они чувствуют себя уже свободно. Выпив кофе, женщины в парикмахерскую идут — прическу делать, в химчистку — пятна выводить, в обувную — подковки к туфлям прибивать. Идут в поликлинику, в ателье, в комиссионку, в магазин подарков и сувениров. На столах оставляют на всякий случай записочки: «Я в горплане» или «Ушел в облсовпроф».