– А тебя как зовут?
Снова укольчик. Они уже знакомились, вообще-то.
– Оля. Курицына.
– Тоже Оля. У вас там что, одни Оли в Ивантеевке?
– Ну, во всяком случае, таких, как я, – только я, – с чувством собственного достоинства ответила Оля, чем изрядно повеселила Егора.
– Ох, ладно, Оля-художница, – Егор поднялся со стула. – Не буду тебе мешать.
Когда Егор ушел, Оля села на пол и задумалась. Зря она, наверное, затеяла расспросы про Лелю. Можно было совратить Егора, якобы не подозревая о его жене. А теперь – он в курсе, что Оля в курсе, да еще и одноклассница. А еще неизвестно, что там Леля ему наплетет, он ведь обязательно ей расскажет об их знакомстве. А Леля, понятное дело, ничего хорошего о ней не скажет. Да, глупо вышло. Может, он и не очень высокого мнения о своей жене. Но и об Оле он будет далеко не лучшего мнения, если та начнет флиртовать и позволит затащить себя в постель. Хотя… Оля знала одну причину, которая могла оправдать подобное поведение. Это любовь.
И когда в следующий раз она увидела Егора, он просто не мог не почувствовать эти флюиды. Оля смотрела на него большими и немного грустными глазами, а поймав его взгляд, скромно опускала их, вздыхала исподтишка, закусывала губку и изображала прочие тайные взгляды безответной влюбленности. Оля не была уверена, что Егор попался на все эти уловки, но в тот день он задержался дольше обычного. Спросил, когда она завершает свою работу. И пообещал, что заедет, чтобы отвезти ее домой.
С одной стороны, это предложение невероятно порадовало Олю. А с другой – огорчило, потому что отвезти домой – это означало всего лишь отвезти домой. А не провести вечер вместе. Но до пятницы (именно в пятницу Оля собиралась вернуться домой) в Олиной голове созрел гениальный план. В пятницу она сделала вид, что не успевает, просто катастрофически не успевает нанести последние штрихи.
– Егор, мне, наверное, придется здесь сегодня остаться, – извиняющимся тоном сказала Оля, – зря я тебя побеспокоила.
– Не успеваешь?
– Да, как-то не рассчитала немножко. Раньше десяти-одиннадцати вряд ли получится освободиться. А это уже слишком поздно, чтобы ехать. Уеду с утра, ничего страшного. Ваш папа меня не выгоняет.
– Папа вообще в отъезде до воскресенья. Ну, что ж. Работа прежде всего, оставайся, конечно, – сказал Егор и ушел.
Оля в оцепенении смотрела на закрывшуюся за ним дверь. Ни пока, ни приятно было познакомиться, ничего. А она-то рассчитала: приедет, просидит с ней до полуночи, а там, глядишь и… И можно было бы напроситься в отцовский бассейн. Упс, а у меня купальника нет, ну, давай так. Отвернись! Ой, ну что ты делаешь… Ну и все такое. А он просто взял и ушел.
Но Егор вернулся. Он вошел в кабинет с подносом в руках и застал Олю в той же позе, в которой она встретила его уход: бессильно сидящей на полу.
– Не помешал? Что, устала?
Олин взгляд уже заметил бутылку вина на подносе. Сердце подпрыгнуло и ухнуло обратно. Тело окатила жгучая волна радости. Все будет!
– Не то, что устала, скорее, творческая передышка, – постаралась как можно спокойнее сказать Оля.
– Понятно. А я вот тебе ужин организовал. Ты, наверное, проголодалась. Не возражаешь против бокала вина? Или это помешает творческому процессу?
– Не помешает, – улыбнулась Оля, – спасибо большое. Я, правда, очень хочу есть. Даже не заметила, как время пролетело.
Пока я мечтала о тебе.
– Понимаю. Я на работе тоже совершенно не замечаю времени.
Егор поставил поднос прямо на пол и открыл вино. Они сидели по-турецки и разговаривали обо всем на свете. Еще чуть-чуть, и Оля готова была влюбиться по-настоящему. Вино расслабляло и одновременно заряжало Олю необоснованной позитивной уверенностью в себе и в счастливом будущем.
– Тебе ведь немного осталось? На пару часов работы?
– Что? Ах, да, пару часов. Может, даже меньше.
–А что, если ты завтра закончишь? Я тебя в любом случае отвезу, я же обещал. А сейчас у меня есть предложение получше.
–И какое же?
–Искупаться в бассейне. Весь день мечтаю.
– И я бы с радостью окунулась. Но у меня нет здесь купальника, сам понимаешь.
– Ну, и ладно. Ты же художница. А художники – люди смелые. Хочешь, я тебя морально поддержу?
–Это как?
–Буду купаться без трусов.
Оля засмеялась. Это было откровенное предложение, и она его приняла. Но, когда не слишком романтично, а, скорее, настойчиво и грубовато, Егор попробовал овладеть ею прямо в бассейне, она слегка оторопела и попыталась отстраниться.
–Егор…
– Что? Вспомнила о моей жене? Или о своих моральных принципах?
– Да, и… это… тоже. Я… мы… не можем.
– Не можем? Что мы не можем? Глазки мне строить мы можем, а трахнуться не можем? Ты привлекательная девушка, я мужик, вполне естественное желание, тебе не кажется? Зачем сейчас строить из себя недотрогу?