Олю словно ударили по голове молотом и наковальней одновременно. Просто трахнуться. Просто. Откровенно. Предполагалось, что она знает правила игры и не будет никаких препятствий к тому, чтобы просто трахнуться. Она же художница, смелая. Шлюха?
Оля попыталась выбраться из бассейна. Егор не стал ее удерживать. Она завернулась в полотенце. Руки тряслись. По щекам бежали слезы. Она прятала их за растрепавшимися волосами. А чего, собственно, она ждала?
– Ладно, извини, – миролюбиво, хоть и несколько отстраненно сказал Егор. – Может, я и вправду что-то не так понял. Знаешь, а мне ведь Ольга рассказывала про тебя.
И тут Олю прорвало. Все напряжение, скопившееся за вечер, да что там за вечер, за все это время, пока она рисовала этот несчастный сюрреализм на стене кабинета, выплеснулось наружу.
– И что же она тебе рассказывала? – резко обернулась Оля.– Как гнобила меня из года в год? Как обзывала меня курицей, окорочком, очкаркой, коровой из-за моих выпученных глаз? Что еще? Что одевалась я, как нищеброд, потому что у моих родителей вечно не было денег? Что весь класс ржал только надо мной, только меня не приглашали на дни рожденья, только меня никогда не приглашали на танец, ни разу за все школьные годы!!! Боже. Да что я вообще здесь делаю??? Ты умеешь производить впечатление, черт бы тебя побрал. О чем я вообще думала??? – Оля истерично перешла к своему любимому занятию – самобичеванию.
Егор в замешательстве смотрел на Олю. Потом подошел. Осторожно взял ее за локти. Заглянул в глаза.
– Оля, прости меня. Я такой дурак. Ольга говорила мне, что ты хорошая девочка, что ты была лучшей ученицей в классе, что ты скромная и добрая. Но ты так отчаянно флиртовала, что я…наверное, я ошибся.
– Наверное, ты ошибся, – Оля потом переварит Лелины слова. Неожиданно. Сейчас нужно свою чрезмерно доступную задницу спасти от вполне заслуженных обвинений. Хочется хотя бы уйти отсюда с гордо поднятой головой. – Я и флиртовать-то не умею, куда мне. Но, если честно, я, наверное, влюбилась. Немножко. Прости меня тоже. Я не знаю, на что я рассчитывала. Наверное, на свой маленький кусочек счастья.
Сработало. Егор тепло и, как показалось Оле, с облегчением улыбнулся.
– Ты хорошая девушка. Ты обязательно встретишь свое счастье.
Оля рассказала тете Маше все. Только утаила свои намерения соблазнить Егора. Но тетя Маша без труда догадалась обо всем недосказанном. Ее порадовало, однако, что Оле хватило ума остановиться вовремя.
– Знаешь, может, оно и к лучшему, что все вышло именно так. Ты знаешь, что Леля хорошо к тебе относится. Думаю, и ее муж сейчас будет относиться к тебе с большим уважением, чем поначалу. И если вы однажды встретитесь при других обстоятельствах, может, вы еще даже подружитесь.
–Да, от Лели я, конечно, такого не ожидала. – Олю озарила внезапная догадка. – А может, Егор это все придумал?
– Придумал, что ты лучшая ученица в классе, скромная и добрая? Откуда бы ему это знать, если он тебя принял за девицу не слишком тяжелого поведения?
– Да, вы правы, тетя Маша, – вздохнула Оля. Мир в ее голове немного перевернулся еще вчера. Она все думала и никак не могла понять, почему Леля вдруг так отозвалась о ней, словно и не было всех этих издевок и унижений.
– Люди меняются, – сказала тетя Маша. – Леля, судя по всему, девушка самодостаточная. У нее все есть, ей не нужно самоутверждаться за счет других. Она, скорее всего, на многие вещи смотрит теперь другими глазами. К тому же, в школе она наверняка не задумывалась, какую боль причиняет тебе. И теперь, возможно, уже вполне искренне не помнит этого. А вот то, что ты хорошая и умная девочка, это в ее памяти осталось.
– Да уж, сплошные комплименты для Лели, – проворчала Оля. – Жаль, что я так и не могу измениться, в лучшую сторону. Хороший психиатр бы мне не помешал. Или муж богатый, как у Лели. Тоже сразу бы стала самодостаточной.
– Ну что ты такое говоришь, Олечка? Вон ты у нас какая хорошая, талантливая. Родители как тебя любят.
Оля усмехнулась.
– Родители, тетя Маша, у меня просто родители. Есть и хорошо. И я им так же.
– Оля, – тетя Маша ахнула, уставившись на Олю изумленно. Такого она от нее никак не ожидала услышать. Оля никогда не обсуждала своих родителей с тетей Машей, но сейчас, под впечатлений от последних событий, видимо, была на взводе и не особо контролировала свои слова и эмоции. – Оля! Ну как ты можешь так говорить? Ты посмотри, твоя мама с первого курса звонит мне дважды в неделю и все о тебе расспрашивает, потому что, говорит, от тебя ничего не добьешься, а она переживает. Ты им не звонишь сама, ездишь редко. Может, тебе они и по боку, но они тебя любят. Я в этом даже не сомневаюсь.