Пятьсот тысяч флоринов! Альфонсо аж глаза на секунду закрыл, силясь представить себе столь гигантскую сумму. Это ж какая гора золота получается! А если серебром, то… то еще больше!
Такие бы деньги ему, Альфонсо, не помешали — Арагон, увы, край небогатый. Лишь Каталония, Барселона — это да! Он же, кроме того, что арагонский король, еще и граф барселонский — а с этой стороны денежки капают регулярно, в Каталонии, слава Иисусу, много богатых дворян и купцов — рикос омбрес.
О Святая Дева Монтсерратская!
Молодой арагонский король мысленно перекрестился, устыдившись своих меркантильных мыслей — не о золоте надобно сейчас думать, а о воинской славе, которая, несомненно, придет к нему после этой битвы!
Несомненно. Придет.
У врагов мало рыцарей, все больше пехотный сброд, а пешее войско не устоит перед таранным ударом. Еще и повозки эти дурацкие… Молодцы, разведка, не подкачали! Сообщили вовремя о просчетах врага.
Кастильские и арагонские рыцари ворвались в долину «свиньей», клином, тут же распавшимся на шеренги для решающей конной атаки. У французов с немцами просто не было никаких шансов. Сколько у них рыцарей? Пожалуй, около полусотни. Всего-то! В три раза меньше, чем у Альфонсо.
Воспитанный в рыцарских традициях, юный король пехоту за серьезного противника не принимал — ни к чему это. Таранного удара еще ни одна пешая шеренга не выдерживала, тем более здесь — на равнине, когда боевые кони уже разогнались, как дьяволы, их не удержишь, нет…
И пусть суетятся враги, пусть ставят кругом свои убогие и смешные телеги… довольно проворно они это делают, кстати. Ничего!!!
Бабах!!!
Что-то громыхнуло, и повозки врагов вмиг окутались белым дымом… что-то засвистело… ударило многих рыцарей в грудь…
И снова — раз за разом — бабах! Бабах! Бабах!
Бабах!
Вылетел из седла славный Алонсо дель Фарнава…
Бабах!!
Мигель де Песета-и-Мендес убрался черт-те куда вместе со своим конем!
— У них пушки!!! — подняв забрало, закричал Хоакин Бесстрашный…
Бабах!!!
Король Альфонсо в ужасе скосил глаза — гордый кабальеро Карлос Родригес де Калатрава скакал на коне без головы! А паж? Верный паж, дон Эстебан де Сикейрос-и-Розандо, совсем еще юный? Слава Святой Деве — жив. Пока еще жив.
Пушки… Забавные такие штуковины — многие славные кабальеро держали по одной-две в своих замках — устраивать салюты.
Но чтоб вот так!!!
Прогремело — и половину войска словно корова языком слизнула! Но… это же подло! Так же нельзя воевать!
Бабах! Бабах! Бабах!
Адский грохот. Свист. Кровь во все стороны. Оторванные конечности. Летящие в воздухе кишки. Боже, что за мясорубка! И это еще до прямого столкновения с врагом!
Скорее, скорее вперед!
Те, кому повезло доскакать до повозок, в изумлении взвили коней на дыбы: в клубах плотного порохового дыма перед рыцарями оказался город! Неприступная крепость, устроенная из сцепленных кругом повозок, в каждой из которых сидели копейщики и стрелки. Арбалеты, луки… Длинные английские луки. Дюжие молодцы в зеленых капюшонах с алым крестом Святого Георгия на груди. Английские лучники! Они тоже здесь, оказывается?!
Бабах!!!
И еще — пушки… И большие… и маленькие…
— Государь, мы погибнем здесь все!
Славный Хоакин был сейчас страшен: с окровавленной головой — шлем сорвало вражьей картечью, с заплывшим правым глазом и перебитой, повисшей плетью рукой.
Несмотря на свою молодость — двадцать два года, — Альфонсо все же не был упертым дураком и в опасных ситуациях соображал быстро, без всякой оглядки на рыцарскую честь и доблесть.
Вот и сейчас долго не думал, распорядился тут же:
— Уходим малыми группами! Дон Эстебан, велите трубить отступление.
Вновь запели трубы, только уже не задиристо и победно, а как-то уныло. Взвились к небу вымпелы, созывая тех, кто еще оставался в живых. Стальная лава кастильских и арагонских рыцарей подалась назад, словно гигантский спрут, ужаснейший кракен, втянул свои щупальца.
— Уходят, княже! — оторвавшись от своего орудия с раскаленным стволом, обернулся пушкарь с закопченным лицом и пропахшей дымом бородкой.
— Прикажете нагнать и добить их, сир? — Сей вопрос исходил от высокого рыцаря в синем бархатном панцире поверх стальных пластин — бригантине.