Адвокат пожал плечами.
– Мы до сих пор игнорировали, но этот тип не думает униматься. Может, лучше попробовать не игнорировать?
– Что ж, и на что это будет похоже – не игнорировать? – сказал Джейк довольно резко, словно сердился (еще бы он не сердился!) – То есть зачем нам злить медведя?
– Если это медведь. Чаще всего такие ребята больше похожи на баранов, вылезающих на дорогу перед машиной. Посигналь им погромче, и они убегут. Какой-нибудь неудачник может быть храбрецом по ту сторону экрана, но если он заявляет или подразумевает заведомо ложные сведения, это уже не просто частное мнение, а клевета. Они не хотят, чтобы их имена появлялись в СМИ и, конечно, не хотят повестки в суд. Так что просто умолкают.
Джейк уловил проблеск надежды.
– И как вы это сделаете?
– Напишем в комментариях что-нибудь в официальной манере. Клевета, вторжение в личную жизнь, очернение репутации – все это основания для судебного иска. В то же время свяжемся с главными серверами и провайдерами и попросим удалить эти посты.
– И они это сделают? – спросил Джейк взволнованно.
Алессандро покачал головой.
– Обычно не делают, нет. Акт о соблюдении приличий в СМИ от тысяча девятьсот девяносто шестого года гласит, что нельзя привлекать к ответственности за клевету со стороны третьих лиц. Имеется в виду, в техническом плане, право на свободу слова, так что не подкопаешься. Но все они придерживаются неких моральных стандартов, и никто не хочет пострадать, защищая какого-то безвестного придурка, который, скорее всего, ни гроша не платит за их услуги, поэтому нам иногда везет, и этого бывает достаточно. Мы стараемся, по возможности, заручиться поддержкой главного сервера, потому что нам нужно подчистить метаданные, а не только удалить посты. Если мы сейчас возьмем и загуглим «Джейкоб Финч-Боннер» плюс слово «вор», это сразу выскочит в первых строчках. Если загуглить имя Джейка и «плагиат», то же самое. Настройка оптимизации поисковой системы может уменьшить это, но будет гораздо проще, если мы заручимся поддержкой хозяина.
– Но погодите, – сказал Роланд, рекламщик. – Разве можно засудить кого-то, если вы не знаете, кто это?
– Подадим иск против Джона Доу[53]. Тем самым призовем его к ответственности. Можем также обратиться к провайдеру и попробовать получить регистрационные данные этого типа или даже сетевой адрес. Если это окажется общий компьютер, как в библиотеке, хорошего мало, но и такая информация может быть полезной. Если это исходит из жопы мира, может оказаться, что Джейк знает кого-то из жопы мира. Может, вы увели у него подружку в колледже или типа того.
Джейк попытался кивнуть. Он в жизни ни у кого не уводил подружку.
– А если это рабочий компьютер, тогда вообще прекрасно, потому что мы сможем указать в иске не только имя ответчика, но и имя его работодателя, а это уже довольно мощный рычаг. Этот малый храбрец, пока он невидимка, но, если он посчитает, что мы засудим его работодателей, можете мне поверить, он быстро заткнется и испарится.
– Я бы так и сделал! – сказал Роланд весело.
– Что ж, это… радует, – сказала Матильда. – Потому что Джейк такого не заслуживает. Как и все мы, но Джейк особенно. И я знаю, его это тревожит. Он этого не говорит, но я знаю.
Джейк на секунду подумал, что сейчас расплачется. И быстро покачал головой, как бы возражая ей, хотя и понимал, что его внешний вид говорит сам за себя.
– Само собой! – сказала Вэнди. – Джейк, мы все разрулим!
– Верно, – сказал адвокат, – я займусь этим делом. Увидите, это просто баран, который бросится наутек, стоит его припугнуть.
– Окей, – сказал Джейк с напускным облегчением.
– Пупсик, – сказала Матильда, – все, как я сказала. Приятного, конечно, мало, но это вопрос чести. У каждого, кто хоть чего-то достиг в жизни, есть злопыхатель, который наизнанку вывернется, лишь бы досадить ему. Ты не сделал совершенно ничего плохого. И не должен считать это своей проблемой.
Но именно так он и считал. И именно так оно и было. И конца-края этому аду не предвиделось.
Сорока
Джейкоб Финч-Боннер
«Макмиллан», Нью-Йорк, 2017, стр. 43–44
Отец Саманты привез ее к больнице, но из машины выходить не стал. Мать проводила ее до приемной, но дальше не пошла. Все это напоминало типичный сериал о подростках, только боль, мучившая Саманту, совсем не походила на то, что она видела по телевизору. Она надеялась, что ей дадут обезболивающее, но медсестры, похоже, считали своим долгом продлевать ее мучения. Пока длились схватки, ей ничего не давали, а потом сказали, что уже слишком поздно и снова ничего не дали. Кроме того, словно этого ей было мало, оказалось, что в соседней палате лежала мать одного из ее одноклассников, здорового прыщавого детины, который то и дело выгуливал ее по коридору, бросая ошалелые взгляды на Саманту, когда проходил мимо ее палаты.
53