Юрик посчитал свой ответ исчерпывающим и отключился. Юля чертыхнулась с досады, но потом вспомнила, где находится, и прикрыла рот ладошкой.
Как же ей пробраться в монастырь? Ну не карабкаться же через стену, как Прохоров!
Юля подняла голову и с недоумением посмотрела на белую отвесную стену монастыря. А как вообще Юрий сумел на неё вскарабкаться? Девушка слышала о том, что студент Прохоров - вундеркинд, но не до такой же степени!
В любом случае лазанье по стенам не подходило для девушки.
Надравшись храбрости, она сняла туфлю и постучала ей о калитку в воротах.
Прошло несколько томительных минут. Наконец изнутри лязгнули затворы, еле слышно пропели заботливо смазанные петли и калитка отворилась.
- Добрый вечер, - вежливо поздоровалась Юля с появившейся в проеме монахиней.
- Монастырь закрыт для посещений и экскурсий, - сразу предупредила сестра. - К тому же на дворе поздний час.
- У меня важное дело, - произнесла Юля. - Я хотела бы остричься...
Звонок Юли застал Прохорова в тот момент, когда он, задрав голову, бродил по пустому собору. Звуковой сигнал телефона гулко раздался в стенах храма. Юрик спешно включил аппарат, чтобы не распугать святых с живописных фресок на стенах.
Неведомым образом Юля очутилась возле монастыря. Новость ошеломила Прохорова. Выходит, не только он и Ковалевский были втянуты в сюжет. Что же такое творится?
- Раз ты оказалась здесь - заходи внутрь, - произнес Юрик. - Я в соборе...
Он осекся. Неподалеку от ограждения для хоров из стены торчал чугунный рычаг с искусным узором на рукояти. Юрик так засмотрелся на него, что прослушал вопрос девушки.
- Как же я зайду? - повторила Юля.
- Как сочтешь нужным. - Юрик говорил, одновременно приближаясь к рычагу. - Я, например, лез через стену. Все, пока!
Он отключил телефон. Не до Юли. Рычаг всецело поглотил внимание. Зачем он нужен?
Юрик прикоснулся к нему ладонью. Холодный.
Узор на рычаге плавный, величественный и старинный, выполненный мастером литья.
Из-за стен собора донесся сдвоенный выстрел. Прохоров вздрогнул, резко подняв голову. Выстрел прозвучал глухо и отдаленно, но Юрик не сомневался, что раздался он в стенах монашеской обители. На ум сразу пришла строгая матушка-настоятельница, которая обещала хорошую порцию свинцовой дроби. Он поежился, немного помялся перед рычагом, а затем надавил на него.
Пол вздрогнул. Из-под пола раздался металлический лязг огромного, невидимого глазу механизма.
Юрик вдруг увидел, как стены поехали вниз. Он поднимался! Небольшая площадка, на которой он стоял, отделилась от пола. Прохоров наклонился. Под площадкой находился массивный стержень с зубьями по всей длине, который и толкал её к сводам.
Затаив дыхание и уносясь под купол, Юрик съежился.
Площадка вздымалась все выше, и вот уже Прохоров уставился в огромные глаза Иоанна Крестителя, голова которого находилась возле самого свода.
Его несло прямо к потолку. Юрик вдруг подумал, что оказался в ловушке вроде тех, которые преодолевал Индиана Джонс. В фильме доблестный археолог всегда находил выход, но сейчас перед Юриком открывался не выход, а два пути. Либо он спрыгнет вниз и разобьется, либо площадка припечатает его к потолку как раз вместо младенца на руках у Девы Марии.
Прыгать вниз страшно.
Потолок приближался.
Юрик закричал, сжавшись в клубок и обхватив голову руками...
Он проскользнул сквозь потолок, словно тот являлся голографическим изображением. Площадка продолжала нести Юрика вверх, а потом исчезла, скинув его.
Юрик поднял голову.
Вместо того, чтобы оказаться на вершине собора, его занесло в другой храм, мало походящий на православный.
Храм поражал фундаментальностью и подавляющим превосходством над человеком. Своды располагались настолько высоко, что их даже не видно, они терялись где-то в темноте уносящихся ввысь стен. Судя по тому, как Юрик попал сюда, храм должен находиться на вершине монастырского собора. Но раньше его там не было!
Прохоров понял, что оказался в переходе из реального мира в мир черных звезд. Таком же переходе, как кладбище в последнем сюжете. Радость охватила его. Он близок к тому, чтобы найти Павлика!
Юрий поднялся на ноги. От огромного зала, в центре которого он сейчас стоял, в разные стороны протянулось четыре гигантских коридора. Высокие стрельчатые окна на стенах покрывали сложные витражи. Он подошел к одному из них.
Две темные фигуры с вершины горы смотрели на простирающееся перед ними голубое небо, покрытое крошечными угольками. Под их ногами раскинулась целое море из скал и мостов. Следующие витражи изображали другие сцены из притчи, найденной Мальвининым. Прохоров долго шел по залу, пока не добрался до конца. С последнего витража взирал темный человек, лицо которого скрывала тень капюшона.
- Корбэйн! - прошептал Юрик.
Ковалевский налег плечом на каменную дверь, и со скрежетом задвинул, отгородившись от агрессивной монахини с охотничьим ружьем. Что-то лязгнуло в стене. Каменная дверь оказалась снабжена автоматическим запором. Сергей уперся лбом в холодную плиту.
Вокруг стоял густой мрак. Сергей достал из кармана преданную "Зиппо" и чиркнул кремнием. Пространство озарилось тусклым светом, искаженная тень Ковалевского упала на стену из тесаных камней.
Сергей находился перед скрученной лестницей. Возвращаться в кельи не хотелось, и он двинулся вверх по ней.
Так Ковалевский попал в мир металлических винтовых лестниц. Они поднимались и ныряли вниз, соединялись громыхающими мостиками без перил и качающимися переходами на цепях. Когда пламя зажигалки начало ослабевать, Сергей оказался перед клепаной чугунной дверью. Он схватился за ручку и рванул дверь не себя. Раздался противный скрежет.
Ковалевский ввалился в проем открытой двери и обомлел. Мир металлических лестниц вывел его в залы величественного храма. По каким-то неуловимым признакам храм напоминал кладбище, на которое предыдущий сюжет забросил Ковалевского и Павлика.
- Финал близко, - определил Сергей.
Монахиня вела Юлю по аллее. Листья с деревьев давно осыпались, но дорожки были чистыми. Усердные сестры убрали листву.