Пусть морковствует серый заяц,пусть дельфинствует над водой,серый заяц- незамерзаец,нуклеарный и молодой.
Перевязанный синей лентой,упакованный в целлофан,пусть несется он, турбулентный,как огромный Левиафан.
Пусть летит он в своем убранстве,убеждаясь в который раз:это – танец протуберанцев,c'est la dance des protuberances!
Строгая морковь
(Ярослав Смеляков)
Не в смысле каких деклараций,не пафоса ради, ей-ей,мне нравятся серые зайцы –те золушки наших полей.
Мне праздника лучшего нету,чем видеть опять и опять –по этому белому светутот заяц идет погулять.
Ни шелка на нем, ни шевьота.Ни юбок на нем, ни рубах.Как красный колпак санкюлота –морковка в суровых зубах.
Не плод экзотический юга,чья дряблая кожа пестра, –а скромная дочь огорода,больших удобрений сестра…
Но грозный, как тень трибунала,сидит на своем чердакеохотник в коротеньком платье,с кулацким обрезом в руке.
Он зайца в ловушку заманит,морковку его отберет.Он с этою целью ложитсяи с этою целью встает.
Но вы понимаете сами –я зайца в обиду не дам.Высокую чашу питаньяя с ним разделю пополам.
Я дам ему, может, рублевкуиз малой получки моей –пусть купит другую морковку,какая еще покрупней.
Я буду доволен, по сути –была бы у зайца всегдав железной домашней посудекрасивая эта еда!
Прощание с Ленькой Зайцевым
(Булат Окуджава)
Словно бы на зависть грустным арбатским мальчикам,арбатские девочки, безнадежно влюбясь,Леньку Зайцева называли ласково зайчиком –ваше высочество, говорили, и просто князь.
А когда погулять выходил он с черного хода,сто прелестных охотниц выбегали из своих засад,розовые лошади били крылами, начиналась охота,из которой никто не старался вернуться назад.
А они в него корочкой, видите ли, поджаристой,пирогом с грибами – в семейный, извините, круг.А он на плечо шарманочку – и пожалуйста,потому что шофер в автобусе – его лучший друг.
А он на свои на рыжие, как порфиру, фуражку.А он их сам, понимаете, убивал.И последний троллейбус развозил по Сивцеву Вражкуситцевых девочек, убитых им наповал.
Плакала на Смоленской флейта, лесная дудочка.Бил на Садово-Кудринской барабан любви.Ночь опускалась, короткая, как мини-юбочка,над белыми дворниками, изящными, как соловьи.
И стоял, как замок отчаянья, арбатский дворик,жалуясь, печалуясь, безнадежно моля…Плачьте, милые девочки, пейте паригорик!Пейте капли датского короля!
Ключик
(Владимир Соколов)
Был дождик в полусне,канун исхода.Был зайчик на стене,была охота.
Был дачный перегон,грибы, сугробы.Варили самогон.Зачем? А чтобы.
Варили вермишель.Когда? Вначале.Когда еще – Мишель,ау! – кричали.
Меж всех этих забот,охот, получек,он был как словно тотскрипичный ключик.
Он смутно различалсквозь суть причиныконцы иных начал,иной кручины.
Диван вносили в дом,тахту с буфетом.Но суть была не в том,а в том и в этом.
И пусть он не был тем,а все ж заметим,что был он между теми тем, и этим.
Он частью был всего,что было тоже.А впрочем, ничего.Возможно все же.
Не в соли соль
Сонет
(Новелла Матвеева)
Окрошка вышла замуж за кисель.Кастрюлю в жены взял чревоугодник.А заяц только сел на карусель,как тут же застрелил его охотник.
Охотник, был он малый не отсель,к тому же – бонвиван и второгодник.Марсель Марсо писал о нем в МарсельМарселю Прусту: «Плут и греховодник!»
Известно всем, что черное белои нужен бас, чтоб сочинить побаску.Но заяц ест охотничью колбаскуохотней, чем толченое стекло.
Не надо прятать соль на антресоли:не в соли – соль, когда в ней нету соли!