врага и человека, с которым он был готов сделать всё, только бы подчинить.
Я присела, когда оказалась рядом с Валко, но слова «Мой Император» застряли в горле.
Мои зубы будто свело от моего собственного гнева, от того, почему я чувствовала себя
обманутой. Когда Валко начинал меня хвалить, я всегда чувствовала унижение. Вся его
доброта напоминала мне, какой же низкий у меня статус.
- Соня, - сказал он всё с тем же спокойствием. Император отошёл от балкона и
приблизился ко мне. Его пальцы прошлись по сапфиру на моей шее.
Всё моё тело будто кричало о том, чтобы я отшатнулась, но я всё ещё держалась. То, что
он касался меня, могло мне помочь. Так я могла лучше понять то, что он чувствовал.
- У тебя заплаканные глаза, - сухо заметил он. – Этот день, и правда, был таким ужасным?
- А был ли он ужасным для вас? – спросила я, пытаясь сделать свой голос спокойным, чтобы не раздражать его. Что он хочет сказать? Он прекрасно знал о том, что я должна
страдать из-за убийства Пиа и ареста Антона. – Когда я пришла сюда, то почувствовала
ваше горе.
- Какая умная Прорицательница, - он улыбнулся, исследуя взглядом моё лицо. Когда его
пальцы коснулись моей ключицы, я почувствовала, как его ярость отступает в какое-то
тайное место в его ауре, где он мог держать её.
Моя растерянность заставляла моё сердце трепетать. Где же его месть? Как он может
дразнить меня своими прикосновениями, когда это не так чудовищно? Единственное, что
я могла сделать – это играть с ним. Вести себя так, будто он не лишит меня жизнь так, как
сказал Антону. Это не игра, но, всё же, император мог бы меня помиловать. Тогда бы я
могла использовать это и возобновить связь между нами. Я могла бы открыть ему то, что
он может быть доброжелательным и заставить его отречься от престола.
- Ваша печаль оправдана, - ответила я, пытаясь сделать вид, будто я его понимаю и заодно
убедить в этом себя. – Должно быть, это было для вас большим ударом: узнать о том, что
единственный ваш оставшийся родственник готовит против вас заговор.
- Нет, - на его лице больше не было улыбки, а рука опустилась. – Никаких «должно быть».
Соня, Антон готовил против меня заговор.
- Ох, - я попыталась сыграть шок и сочувствие. – Людям будет сложно воспринимать это, тем более учитывая то, что поэт Тося уже в тюрьме. Должно быть, вы обеспокоены тем, что люди восстанут, - я коснулась его руки и поняла – обида усилилась. Я позволила
этому чувству пройти сквозь меня. Каким же обиженным он себя чувствовал. Всю свою
жизнь он готовился к тому, чтобы стать императором. Эта судьба требовала того, чтобы
из другой семьи украли мальчика и принесли его в жертву, только бы он был спасён… И
теперь, после того, на какие жертвы ради него шли люди, Валко мог стоять в оппозиции к
народу. – Мой долг – предупредить вас, мой император, что простолюдины недовольны.
Его челюсть сжалась, когда он обернулся, чтобы посмотреть в окно. Отсюда в солнечном
свете блестела река. Река Азанель казалась чистой, а высокие дома дворян закрывали вид
на грязь и нищету Торчева, которой император видеть не желал.
- Может, если вы осознаете причину, почему они бунтуют… - я нежно погладила его по
руке, но едва успела отстраниться, когда почувствовала ожог его внезапной ярости.
- Я не хочу говорить о людях! – он повернулся ко мне. Я видела, как горят его глаза. Он
приблизился ко мне. – Какой мне толк в твоих предупреждениях, если ты говоришь об
этом слишком поздно! Что ты подозревала последние месяцы? Когда ты планировала
предупредить меня о моём брате?
Мои руки сжались в кулаки, когда я пыталась побороть его гнев. Я не могу позволить его
ярости сокрушить меня. Но почему я борюсь с этим? Я должна поддаться.
- Я никогда не чувствовала в Антоне ненависти к вам! – я попятилась, давая его ярости
захлестнуть меня. Так сильно, что всё моё тело стало дрожать. – Как я могла вас
предупредить, если принц никогда не желал вам зла? Он не жестокий человек!
Валко ухмыльнулся, затем рассмеялся, наклонив голову. В одно мгновение его ужасное
настроение изменилось. Вместо ярости возникло любопытство.
- Кажется, ты слишком хорошо знаешь Антона, - сказал он, а я вновь была сбита с толку
его эмоциями. Я чувствовала, будто кукольные нити окутывают меня, не его.
- Мне знакома аура принца, - призналась я, подавляя свой гнев. Я стала говорить тише, чтобы не провоцировать его. – Это моя работа: чувствовать ауры тех, кто рядом с вами и
защищать вас.
- Тогда ты не могла не видеть того, что к тебе испытывает Антон, - он выгнул бровь, хотя
в его серых глазах не было ни намёка на заинтересованность. Я же поморщилась, чувствуя
очередную волну его гнева.
- Я считаю, что он любит вас, - я решила противостоять ему, направляя его же обвинения
против него.
- Любит меня? – он рявкнул со смехом. – Он никогда не перестаёт плести интриги у
трона!
Поражённая новой волной гнева, я отступила. Поимка предателей дала о себе знать: Валко
казался нестабильным, и я чувствовала, что он выглядел, будто сумасшедший. Я боялась, что он потеряет над собой контроль.
- Он стал благодетелем одного из цыган. Это просто ещё одна уловка Антона, чтобы вести
за собой народ, - он стал расхаживать взад-вперёд. Слова императора сопровождались
такими сильными маниакальными эмоциями, что мои ногти стали впиваться в кожу. – Он
уже склонил на свою сторону дворян, и теперь они предпочитают его мне. Я это вижу.
Соня, я не дурак, - он постучал по голове будто сумасшедший.
- Но он ваш кровный родственник, - возразила я. Понять его ауру было невозможно. Она
была слишком скользкой и рассеивалась от любой тревоги. – Я лишь думала о том, что
принц может претендовать на справедливый суд.
Уголки глаз Валко приподнялись, но это не было чем-то весёлым. Он перестал ходить
взад-вперёд и приблизился ко мне так близко, что я чувствовала, как от мощного потока
его ауры волосы на руках становятся дыбом.
- Я не дурак, Соня, - шёпотом сказал он, затем провёл пальцем от моего солнечного
сплетения до губ. – Мой брат заручился и твоей поддержкой? Ты отдалась ему тогда,
когда отказала мне?
Между нами повисло тёмное чувство, природу которого я не могла разобрать. Я смотрела
в глаза валко и ясно понимала, что разочаровывало его больше всего. Эта причина была
сильнее, чем любое предательство. Он думал, что я влюбилась в Антона. И он был прав.
Моё сердцебиение стало сильнее от надвигающейся волны страха. Я бы никогда не
сдалась охранникам, никогда бы не пришла сюда. Мне нужно было попытать удачу с
охранником в тюрьме и убедить его выпустить Тосю и Антона. Сейчас у меня не
оставалось никакой надежды на то, что я смогу управлять эмоциями Валко, ведь всё, чего
он хочет – это наказать меня. Я ударила его по тому, в ч1м он был больше всего не уверен
– в том, что его брат любит его больше, чем он думает. И теперь Валко сделает все, что в
его силах, чтобы я за это ответила.
- Что такое? – палец императора всё ещё был у моих губ. – Неужели, я угадал?
Я покачала головой, ведь не могла признаться перед ним в своих чувствах к Антону.
Потому что это будет означать то, что принца казнят раньше.
- Нет, просто… Валко, вы меня пугаете. Ваша аура…
- Да, - он опустился к моим глазам. – Как насчёт моей ауры, Соня? Может, я чувствую
страсть? Или я всегда должен быть сдержанным императором? Ты видишь, каждый день я
доказываю то, какой я император каждому, кто делает вид, что поддерживает меня во
дворце. Что мне сделать, чтобы доказать это тебе? Я дал тебе богатство, - он поднял
сапфировое украшение и потянул меня за воротник так, что наши носы соприкоснулись. –