Я уже не ощущаю хлесткости
Наискось летящего дождя.
Где-то рядом, в вертикальной плоскости,
Плоский сам, проскальзываю я.
Может быть, из всех объемов вынутый
В измереньях двигаясь иных,
Я теку, в асфальте опрокинутый,
Отсвет — среди отсветов ночных.
* * *
Небоскребы упрятались в марево.
Зажигали огни самолеты.
В отдалении сумрак вымарывал
Городского пейзажа длинноты.
Понемногу окрестности вызаря
Из какой-то заоблачной зыби,
Как угарный экран телевизора,
Задымилась луна на отшибе
И опять, не звана и не прошена,
Тень моя обозначилась рядом,
И скользит удлиненно и скошенно
По ночным мостовым и фасадам.
Тень моя, отщепенцем ты кажешься
Между грузной стеной и цистерной,
В этом мире объема и тяжести
Что ты делаешь, призрак двумерный?
Я и сам, обтекаемо-выгнутый,
Закругленный и мягкий в овале,
Как попал я сюда, где воздвигнуты
Эти каменные вертикали?
Эти кубы, параллелепипеды,
И углы, и бетонные плиты!
Тень! С тобой из орбиты мы выбиты,
Тень! В чужую орбиту мы вбиты.
Тень! Нам кто-то с тобой позавидовал,
Нам, которые криво летели.
Нас втолкнули в темницу Эвклидову,
За решетки прямых параллелей.
* * *
Пробегают такси по соседнему парку,
И рекламная осень пестра и шумна.
Пролетающий лист, как почтовую марку,
Ветер лепит с размаху на угол окна.
Я не думал о вас. Ваше русское имя
На туманном стекле написалось само.
Я и осень моя со стихами моими
С этих пор адресованы вам, как письмо.
* * *
Нежность, видно, родилась заикой —
Ей слова даются тяжело.
Ей бы медвежонком в чаще дикой
На заре обнюхивать дупло.
Ей бы грызть заостренный и горький
Лист брусничный, да лежать во мху,
Слушая, как ветер на пригорке
Треплет тонкоствольную ольху.
А ее просили сесть в гостиной,
И была хозяйка с ней мила,
Оттого, что нежность чинно-чинно,
Очень хорошо себя вела.
Столь необычайное смиренье
Даже озадачило кота:
Кот изобразил недоуменье
Знаком вопросительным хвоста.
Кот нашел, по-видимому, странным
То, что нежность так себя ведет:
Кот в любви был старым ветераном,
Помнил, что такое нежность, кот.
Знал, что не унять ее томлений,
И умел он на своем веку
Ткнуться мордой в милые колени,
Ухом почесаться о щеку.
Исчезают, как в водовороте,
Выплески однообразных дней.
Вы, наверно, так и не придете
На свиданье с нежностью моей.
* * *
He скучно ли на темной дороге?
А.Грин
Всю ночь мигает вывеской отель,
И дождь шуршит в каменьях и железе.
Я понял всё. Вы — Биче Сениэль,
А я искал смеющуюся Дэзи.
Мой мир для вас был темною стеной,
А мне сказать хотелось вам так много,
И думал я, что вам вдвоем со мной
Не будет скучной темная дорога.
ЧЕРНОВИК
Что такое зыбь?
Мелким почерком ветер писал по воде.
Что такое зыбь?
Промчался ветер, в травах просвистя,
И заводь зябко сжалась от испуга.
Ты — судорог и сумерек дитя —
Вечерняя озерная кольчуга.
Что такое зыбь?
И вдруг мне показалось, что вода
Несет гигантских пальцев отпечатки.
О, это дело рук Твоих, Господь.
Ты уличен. Ты создал этот мир.
СКРИПАЧ
Звуки тончайшей выточки
Соскальзывали с плеча,
Как будто тянул он ниточки
Из солнечного луча.
Лежала на скрипке щека еще,
Дрожала еще рука,
И звук всплывал утопающий
За соломинкою смычка.
И ноту почти паутинную
Он так осторожно сужал,
Что скрипка казалась миною,
Которую он разряжал.
* * *
Еще рассвет. Еще туманный хаос.
Еще, передрассветно колыхаясь,
Деревья — еле видимые в дымке
Похожи на рентгеновские снимки
Еще рассвет. Но из туманных грядок
Весь город выпадает, как осадок.
Выходят, как из мутного раствора,
И памятник, и выступы собора.
И дом обозначается за домом,
Чтоб стать на небе каменным изломом,
Чтоб стать на небе четкой и упрямой
Извечной городской кардиограммой.
* * *
Над мальчишкой крепким и румяным
На скамейке суетится мать.
Вырастет и станет хулиганом,
Будет грабить, жечь и убивать.
А быть может (колесом раздавлен!),
Мальчуган поселится в раю,
Будет Богом в ангелы поставлен,
Чтобы жизнь замаливать мою.
* * *
Я это молчание выбил, как пробку,
И залил бумагу лиловым вином…
Веселого месяца тонкую скобку
Повешу над самым высоким окном!
И только рукою взмахну я надменно,
И город столпится у этой реки, —
Смотри — на балконах стоят джентльмены
И к звездам бросают свои котелки!
И небо прожектором залито синим,
И, кажется мне, я по крышам иду.
Какая-то женщина в платье павлиньем
По небу ночному летит, как по льду!
И рвутся ракеты, и гаснет каскадом
За красной струей золотая струя…
Ну что ж, ты довольна своим маскарадом,
Ответь мне, бессонная совесть моя?
Мы все столковаться с тобой не умеем,
Я спорил с тобою до боли в висках,
Водил по театрам, таскал по музеям
И скрипками мучил в ночных кабаках!