* * *
Тут волна ко мне подходит вкрадчивая,
Камушки у ног переворачивая.
Тут волна ко мне подходит палевая,
Легкой-легкой пеною заваливая.
Тут волна ко мне подходит ласковая,
За собою водоросли втаскивая.
Поутру вода тут малахитовая,
И песок вздыхает, воду впитывая.
Вечерами тут волна агатовая,
Набегает, брызгами окатывая.
Мне отсюда уходить не хочется,
Берег, как большое одиночество.
* * *
Как мятежники держат ружьё,
Так вы держите гнев наготове.
Оттого и на сердце моё
Замахнулись тяжелые брови.
Оттого ваше темное «эл»
Так на «ве» временами похоже,
Оттого я был с вами несмел,
Может быть — и любил оттого же.
Опоздавшее сердце, ржавей!
Вы от жизни моей отойдёте,
Но размах этих долгих бровей
Я запомню, как птицу в полёте.
* * *
Лиле
По-ученому не говори.
Пусть наивностью речь твоя дышит.
Будешь много читать словари —
О тебе в словарях не напишут.
Бойся благоустроенных слов,
Слов-чиновников, слов-бюрократов,
Слов без выступов, слов без углов,
Гладко-выбритых, щеголеватых.
Чтобы стих по-степному был дик,
Как душа, был широких размахов —
Напусти в него слов-забулдыг,
Слов-отверженцев, слов-вертопрахов;
И в словах оставляй сквозняки.
Если схватит читатель простуду —
Значит, ветер качает стихи,
И стихам тем поверят, как чуду.
Сочиняй с разумением в лад,
Никогда не гоняйся за звуком;
Сочиняй, как хозяйка салат:
Чтоб запахло укропом и луком.
Чтобы каждый предмет норовил
Озариться свеченьем глубинным,
Чтобы в листьях сквозил хлорофилл,
Чтобы кровь была с гемоглобином.
И стихи за стихами пиши,
Сочиняй и некстати и кстати,
Для души или не для души,
Для печати и не для печати.
* * *
Восклицанья вороньи
Повторяет воздух со всех сторон.
Ах, какое одностороннее
Образование у ворон.
Еще минута — и листик закружится,
А мы сидим, и медлим, и ждём.
А на асфальте зеркальце-лужица,
Забытое здесь вчерашним дождём.
И смотрит в него березка застенчиво,
Сама собою удивлена,
Хоть и березка, а все-таки женщина,
И даже кудри красит она.
Ах, какая на всем ирония!
Года за уроном наносят урон.
Восклицанья вороньи
Повторяет воздух со всех сторон.
* * *
У вас в глазах то робость,
То озорство, то страсть.
У вас глаза, как пропасть,
Где так легко пропасть.
Они у вас туманны,
И чуть блестят они.
У вас глаза — капканы,
Ловушки, западни.
Там вспыхивает шатко,
Там прячется, скользя, —
Решимость и оглядка,
И можно, и нельзя,
Открытость и рисовка,
Отчаянье и блажь —
Глаза, как маскировка,
Глаза, как камуфляж,
Как лунных два осколка,
Как дымных два цветка,
И целятся недолго,
И бьют наверняка.
Они у вас бездонней
Всех омутов и рек,
У вас в глазах — погоня,
У вас в глазах — побег.
И собственному сердцу
Я говорил не раз,
Что мне не отвертеться
От ваших дымных глаз.
В них темный ветер риска,
В них сам себе я снюсь.
Когда-нибудь я низко
Над ними наклонюсь.
* * *
Ветки голы. Месяц тонок.
Поздней осени пора.
Ветер плачет, как ребёнок,
В люльке каменной двора.
Были суды-пересуды,
Разговор за коньяком,
Горы сдвинутой посуды,
Дым под самым потолком.
Разошлись куда-то гости,
Всё затихло, всё прошло.
В ледяном, ночном нахлёсте
Ветки бьются о стекло.
Может быть, ушел я с ними
И в пути отстал от них,
И пропал в тяжелом дыме,
В наваждениях ночных.
Где-то ходит по вселенной,
Где-то прячется в веках
Нетерпимый и надменный
Ангел в рваных башмаках.
Если я дорогой к раю
Повстречаю тень твою,
То тебя я не узнаю,
Как себя не узнаю.
* * *
Другим пусть кажется завидным
Спешить всю жизнь из края в край,
А мне сидеть бы дома сиднем —
Где вырос, там и помирай.
С тех пор, как журавлиной тягой
Несет по тысяче дорог,
Душа горюет доходягой
За темной проволокой строк.
С тех пор, как птичьим всполошеньем
Куда-то вечно тянет в путь,
Живу крылатою мишенью,
Пока подстрелит кто-нибудь.
* * *
Я прошел переулком весенним.
Постоял у веселой реки.
Ошалело по всем направленьям
В наступление шли сквозняки.
Мне лиловое небо оттуда
Показалось еще лиловей.
Кровеносным сплетеньем сосудов
Подымались сплетенья ветвей.
И тяжелые птицы качались
И кричали в пустой высоте.
И огни городские, хрусталясь,
Отражались в речной скользоте.
Я совсем позабыл про усталость,
Только слушал, как возле меня
Прекращалась и вновь учащалась
Суматошных ветвей стукотня.
* * *
Высунулся во мглу
Из вороха одеял.
Проверил — стоит ли дом на углу:
Стоит, как вчера стоял.
Поправил ветер в саду,
Что бил о звезду доской,
Из сада убрал звезду
И вывесил над рекой.