Шел я Английским парком,
Осенью шел я мюнхенской —
И сероглазой баварке
Прямо в зрачки я плюхнулся.
Когда-нибудь вам придётся,
Искатели черепков,
Вытаскивать, как из колодца,
Меня из ее зрачков.
Бессонно сереют лица,
И без единого проблеска
Всё еще где-то длится
Ужас ночного обыска,
И всё еще под наганом
Я у стены стою.
Где? Под каким курганом
Найдут эту ночь мою?
Какою землечерпалкой
Разворошат они
Набросанные вповалку
Ночи мои и дни?
И кто-нибудь интересной
Находкою изумлён,
Скажет: смотрите, треснул
По сердцевине он!
В пазухе темной ямы
Юность найдут мою.
Разве я тот же самый
В баре нью-йоркском пью?
Лихо бокалом звякая,
Празднично пью при свечах.
Со мною поэт — гуляка,
Бабник и весельчак.
Девочка из Боготы
Смеется за нашим столом,
И годы идут, как готы,
В снегу за ночным стеклом.
Звезды в бокалы капают,
Тонут в вине сиреневом,
И кто-то уже откапывает
Нас, занесенных временем…
Куда тебе, Диоген,
С твоею коптилкой зряшной!
Попробуй, найди мой день
Вчерашний иль позавчерашний, –
День, что уже прожит
И отбыл во тьму веков.
Кто же меня сложит,
Как вазу из черепков?
ДРАКОН НАД КРЫШЕЙ
* * *
Сурово и важно
Ветки скрипят на весу.
Как деревьям не страшно
Ночью, одним, в лесу?
Валится тучи темная башня,
А им не страшно!
Птица ночная крикнет протяжно,
А им не страшно!
Ветром они ошарашены,
А им не страшно!
Только вздохнут тяжко,
Да месяц блеснет — стекляшка,
Словно смахнет слезу.
Как деревьям не страшно
Ночью, одним, в лесу?
А может — не в силах сдвинуться
И потому стоят, не бегут,
А я вот живу в гостинице,
А зачем — понять не могу.
Гостиница многоэтажна,
И мне в гостинице страшно.
Кругом какие-то темные шашни —
Страшно!
Заревом красным окно закрашено –
Страшно!
И чего я мытарюсь?
Пойду к нотариусу,
Постучу в дверь его.
Войду и скажу:
— Я хочу быть деревом!
Я хочу, чтобы было заверено,
Что такой-то, такой-то — дерево
И отказался от человеческих прав.
В зелень себя разубрав,
Он теперь стоит у ручья
На страже.
И ему по ночам
Не страшно.
ОТВЕТ
Попробуйте меня от века оторвать!
О. Мандельштам
Насмешливый голос
По телефонному
Проводу.
И все по тому же
Неугомонному
Поводу.
Стихи сочиняете?
Стали поэтом горластым.
Стихи начиняете
Всяким ненужным балластом.
Рычанья растративши,
В горле мозоли натёрши,
Хрипит ваша муза —
Ораторша.
И резонёрша!
И локти притиснув,
Кидается в самую давку,
Торгуется с жизнью,
Стучит кулаком по прилавку!
Хрипи — не хрипи,
А чем дальше — тем хуже и хуже.
Поэзия — то, что внутри,
А не то, что снаружи!
— Мой враг телефонный!
Я всё это слышал частенько.
Хотите, чтоб я умилённо
И тенькал и тренькал?
Мне этого мало!
Поэт не рождается, чтобы
Копаться в анналах
Своей драгоценной особы.
Я здесь.
Я со всеми.
С моею судьбою земною.
Снаряд баллистический – время
Свистит надо мною!
И что мои ахи
И охи,
И все мои вздохи
В обвале и крахе
И грохоте целой эпохи?
Меня не отделишь
От времени. С ним не рассоришь!
Я сын его гульбищ и зрелищ,
Побоищ и сборищ!
Я сын его торжищ
И гноищ, позорищ и пиршеств!
Меня не отторгнешь
От времени. С мясом не вырвешь!
Ракеты, ощерясь,
Хрипят в межпланетных просторах,
А вы мне про шепот, про шелест,
Про лепет, про шорох?!
Лечу вышиною
Стремительно, гибельно, круто —
И стих для меня — вытяжное
Кольцо парашюта.
* * *
Пробивают в асфальте дыру
И сажают в нее деревцо,
Чтоб шумело оно на ветру
И кидало мне листья в лицо.
И окно пробивают в стене,
Чтобы вставшая из-за моста
До рассвета качалась в окне
Голубая большая звезда.
Видно, так на земле повелось, —
У художника та же судьба:
Пробивают нам душу насквозь,
Чтоб запела душа как труба.
Птица бьет изо всех своих сил
Против ветра упрямым крылом.
Бог вселенную всю проломил,
Чтобы небо поставить в пролом.
* * *
Марианне Сапроновой
Море упрашивало: «Паша, Паша…»
Но Паша, должно быть, ушла домой,
И море, целую ночь не спавшее,
Разрыдалось белой-белой каймой.
А в море, у берега, жили
Камни большие-большие.
Там чайки хаживали
И купальщики.
Девочки пляжные,
Пляжные мальчики.
И по буграм каменистым
Звякало море монистом.
Когда гроза ломала шпаги
На сцене грозно-показной,
Я ставил птичку на бумаге.
Бог ставил чайку над волной.
* * *
На луне ни звука,
Ни шороха.
На луне ни друга,
Ни ворога,