Ледяной дракон Ска жил долго и умирать не собирался. Переливаясь всеми оттенками джунглей, зеркальный гигант скользнул в гущу ветвей, и через минуту уже был подле глубокого и холодного родника. Втянуть в себя как можно больше воды тоже было минутным делом, и Ска поспешил обратно. Пламя уже гудело, принявшись за Святую рощу всерьез. Среди деревьев живыми факелами метались обезьяны. На краю огня застыли три человеческие фигуры с оружием в руках. Понятно, ждут, чтобы стрелять наверняка. Жаль, ребята с железным драконом ушли, жаль, но так было нужно. Линдворн что-то объяснял, жаль, не очень понятно. Почему глаза показывают троих людей? Все остальные чувства говорят, что там два человека и гарх! Неужели гархи так сильны духом, что готовы во имя алчности пожертвовать своим первозданным обликом?
Ска подождал, пока уймется порыв встречного ветра, и дунул водой в раскаленные джунгли. Облако пара, клубясь и шипя, поднялось над верхушками деревьев. С пожаром было покончено. Трое отбежали к болоту. Пар сильно обжег их, ведь у них не было зеркальной чешуи. Зря вы сюда пришли, вот что… Ска раздул зеркальный гребень, размышляя, затем бесшумно скользнул в рощу.
* * *Рубин пострадал сильнее всех. Сначала его обожгло огнесмесью, затем этим внезапным выбросом пара. Его ошпаренное лицо кривилось от боли, и от этого ему было еще больнее. Наставник вытащил из нагрудного кармана шприц в металлической коробочке и уколол Рубина в плечо, а затем сделал то же Наконечнику. У того были сильно обожжены руки, и он едва мог держать пулемет.
Команда повеселела. Боль ушла. Рубин с удовольствием зачерпнул жирной болотной грязи и приложил к лицу и шее. Наконечник пошевелил распухшими пальцами:
— Никаких проблем, командир!
Мысли в голове доктора Гримма метались, как шарики с цифрами в барабане благотворительного лото. Винтовку из рук выбило вправо, значит снайперы сидят на скале. Получается, что Гримм еще жив и не потерял ни одного бойца только по воле этих наблюдателей. Десантники по-прежнему у них на ладони, и прихлопнуть их ничего не стоит. Вывод: русским важно следить за группой и мешать ей действовать. Убивать они не будут, во всяком случае, пока. Отвели танки и играют в охотников и зайчиков.
Гхорн покосился на тающий в протоке айсберг. С наклонной палубы в зеленую воду звонко рушилась капель, то сливаясь с криками птиц и плеском рыб, то становясь назойливой и громкой. Наверное, взгляд обладает какой-то физической силой: ледяной матрос тронулся с места и лихо съехал на негнущихся ногах к краю артиллерийской площадки. Твердое тело упало в воду с переворотом, головой вниз. Черные ботинки некоторое время торчали вверх подошвами, а затем вода вытолкнула труп комендора на поверхность, и он манекеном улегся на легкой волне. Течение подтянуло его под капель, и прозрачные струи стали бить в корку льда, рассыпаясь радужным туманом.
Гхорн отвернулся. Субмарина — это дополнительный штормбот, надежда спастись или отсрочить гибель. Безразлично! Проклятый амфиптер жив, а остальное несущественно. Пока амфиптер жив, все зря.
Гхорн понимал, что нападение на Хранителя сделало план гархов очевидным. Если не добить дракона и не использовать перекресток сейчас, о вторжении можно забыть надолго. Совет Принципалов многократно усилит защиту, и через Палец Дракона не прошмыгнет даже ничтожный москит.
— Видели бесцветную тварь? — задумавшись, Гхорн обратился к людям на своем наречии, затем спохватился и сделал вид, что закашлялся. — Так вы видели бесцветного дракона?
— Так точно, командир. Мыльный пузырь высотой с памятник Бисмарку. — Наконечник уже шутил. Золотой напарник.
— Мы должны его уничтожить. Любой ценой. Огнемета нет, винтовка разбита. Остаются гранаты, пулемет и автоматы. Маловато для такой туши, но ладно. Таким молодцам и кинжалов хватило бы, не так ли?
— Так точно, хватило бы! — гаркнул Рубин. Наконечник покосился на коллегу с уважением.
Первые сто метров вдоль обуглившейся рощи Гхорн шел медленно, каждый миг ожидая выстрела в спину. Не смертельно, конечно, но на некоторое время задержит выполнение задания. Бранденбуржцы — бойцы закаленные, но даже они могут воспринять оживающего шефа не совсем правильно. Кроме того, ни у Рубина, ни у Наконечника шансов восстановиться после русской пули не было. С линии огня нужно было убираться во что бы то ни стало.