Подходит ко мне командир первого взвода и докладывает о столкновении на марше.
На него налетела сзади идущая машина. Показал свороченный командирский люк на башне.
Спрашиваю кто вел машину и кто сидел на башне (а у самого предчувствие нехорошее какое-то). Оказывается, за рычагами сидел самолично командир взвода, а на башне сидел механик. Вызвал механика. Тот докладывает, что на крутом повороте взводный резко затормозил и машина, которая шла сзади, врубилась им в корму, т.к. механик в такой пыли увидел впереди идущий танк поздно. Тот гвардеец, который сидел на башне, конечно, родился в рубашке. Он за секунду до столкновения инстинктивно обернулся и увидел в метре от себя летящий на него ствол пушки. Тренированный танкист просто свалился в люк, разбив свой нос об ТКН, чем спас себе жизнь. В это время танк уже выходил из ямы на повороте “убегая” от страшного удара. Поэтому машина получила минимум повреждений.
Запросил второй танк по радио и выяснил, что все целы и невредимы. Дал нагоняй, чтобы до темноты гусеница была одета.
Какие повреждения получила налетевшая на командирский танк машина, можно было только гадать, т.к. она осталась километрах в двух-трех сзади. Дело шло к ночлегу. Люди вымотались. Завтра утром начинается погрузка на железнодорожные платформы. Чуть свет выехал на танке к пострадавшей машине. Славные танкисты мирно похрапывали лежа на расстеленной гусеничной ленте. Я, конечно, вышел из себя и готов был пройтись по нерадивым служакам антенной от радиостанции, но удержался. Осмотрели танк снаружи.
Видимых серьезных повреждений нет. Удар пришелся на левое направляющее колесо, за счет резкой остановки машина сильно клюнула вперед и удар пушкой пришелся в двух направлениях: горизонтальном и вертикальном. Одели гусеницу. Запустили двигатель и дали ход. Через пару метров гусеница аккуратным колечком легла на грунт. Осмотрели направляющее колесо. Оно явно несколько вывернуто наружу. Сняли бревно для самовытаскивания. Время уже поджимает. Уперли бревно в пострадавшее направляющее колесо и вторым танком пару раз ударили по свободному концу бревна (аккуратно так, без разбега, значит). Результат миллиметровый, но уже, как говорится лучше. Ударили еще пару раз и одели гусеницу. Сел за рычаги сам. Командира взвода и экипаж расставил вдоль левого борта, чтобы следили за гусеничной лентой и дали знать, если она начнет “съезжать” с направляющего колеса. На первой передаче поползли к станции погрузки. Тащились около часа. Но дошли вовремя. Батальон уже погрузился и оставил одну платформу для наших двух машин. Погрузили хромоногий танк. Комбат построил батальон и объявил, что по предварительным итогам учений до вчерашнего дня лучшая была наша рота, ну а сегодня с утра она стала худшей, т.к. допустила вывод из строя техники.
Прибыли в часть. Хромоножку сразу поставили в ПТО. С командиром взвода и зам. ком. роты по вооружению принялись осматривать и обнюхивать машину. Я сел на место командира танка и взглянул на казенник орудия. Ей-богу у меня волосы на голове зашевелились…
Казенная часть пушки при ударе концом ствола о башню впереди идущего танка с усилием увеличенным от “клевка” машины, помноженным на рычаг длинной в несколько метров, естественно пошла вниз. Крепление стопора пушки по-походному было с корнем вырвано из башни. Штанга, сопротивляясь огромным нагрузкам, растянулась так, что отверстия для пальца крепления ее к казеннику имели вид не окружности, а эллипса с порядочным эксцентриситетом.
Дальше – больше. Палец крепления исполнительного цилиндра вертикального привода стабилизатора был переломлен, как спичка. Сам цилиндр лежал под кабиной МЗ.
Нижняя часть казенника нанесла страшный удар по рычагу подачи МЗ, разворотила тележку и сдвинула рычаг вперед на 20-30мм! Естественно сильные повреждения получили противооткатные устройства (ПОУ) и вращающееся контактное устройство (ВКУ).
Для того, чтобы осмотреть днище боевого отделения пушку пришлось опустить вниз и застопорить тросом, как при подготовке танка к погрузке.
Ходовая часть также получила повреждения. Левое направляющее колесо, конечно же, требовало замены. Но ось кривошипа тоже оказалась согнутой градусов на 10.
Т-64Б были тогда суперсекретными и состояли на вооружении только трех первых рот батальонов, которые принято было называть снайперскими. Скандал выходил солидный.