Ниэль обернулась, и с напускным безразличием зашагала к избе. Ее здесь ненавидят, презирают, но видит Бог, нет в том ее вины. Зимы здесь тяжелые, холодные, да и работы в такие дни нет, а дабы прокормить семью, все должны чем-то жертвовать. Родители пожертвовали ею, отдали в угоду господину.
Слезы покатились из зеленых глаз, а первые лучи солнца ласково скользнули по рыжим волосами, еще одним поводом для издевок. Испокон веков, рыжеволосые - «нечистые» девицы, прокляты богами. Раньше таких жгли на костре, но император отменил бесчестный закон. Так что теперь было только всеобщее унижение. Хотя она слышала, что в столице рыжих считают посланниками Всемогущей.
Что-то со свистом пролетело около ее уха. Потом еще, скользя за шиворот холодными пальцами. Снежки больно били по голым щиколоткам и мокрыми пятнами расползались на тоненькой ночной рубашке. - Подстилка... - слышалось сзади. - Нечистая... - шепотки раздавались на каждом углу - Нечистая...-шипела темнота.
Поскользнувшись на льду девушка полетела в сугроб, больно ударившись головой о вязанку дров. Руки занемели от холода, все тело не слушалось. Откуда такая ненависть? Но дабы ее не избили пришлось мигом вставать и тянуть дрова дальше. Ели дыша от холода и обиды добралась до дома, на пороге стояла раскрасневшаяся мать в фартухе. - Что это? - Ниэль красными глазами уставилась на мокрые дрова, и рубаху. - Там... Эти... Они...Меня... - заикаясь и глотая слезы мямлила она. - Не вякай, уйди с глаз моих, видит Бог, убью тебя, убью, девка. - матушка втянула девушку в дом как тряпичную куклу. Вытянула розги. Которые были обычным наказанием в их семье, папа считал что так дети будут слушаться. - Матушка... - Что бы знала как мать позорить, нечистая. - взмах и розги распороли нежную кожу спины оставляя глубокие борозды. Девушка упала на пол, ударяясь коленками. Второй удар прошелся по голым ногам, причиняя невероятную боль. Она всхлипнула. - Хватит Глаша - отец с суровым видом навис над женой, поглаживая усы. - Ей еще к господину идти. - ни капли сочувствия не выражал тот хриплый голос, и глаза оставались безучастными, будто не он продавал дочь как шлюху. Девушка скрутилась в клубочек, и тихонько заплакала. - Ишь, че сразу не сказал, я бы не портила тело. Ежели так, то надо залечить раны. - Нет, нет, матушка... Я не хочу - Ниэль сжалась, господин привязывал ее и... насиловал, жестоко, беспощадно... Девушка всхлипнула, после этого она возвращалась домой вся избитая, провождаемая криками об нечистой. - Заткнись, демоново отродъе! - отец дернул за волосы, и заставил ее встать и смотреть в глаза - Томко мазь, залечишь раны, и вечером к господину пойдешь, ежели не послушаешься... - он громко сплюнул и пинком отправил дочь на кухню.
Там уже сидели две сестры и брат. Оные громко разговаривали обсуждая какие то обновки от мамы с папой. Ниэль же никогда никто ничего не покупал, все деньги что давал господин забирала матушка. - Опять все будут тебя обсуждать в церкви, коль живешь то не позорь меня! - старший брат, весь в отца, с русыми волосами и жиденькими усами, грохнул кулаком по столу. Его поддержали остальные одобрительными шепотками. Ниэль сжалась и забрала мазь, глотая слезы поднялась на печь. Боль в спине казалось не прекратиться никогда. Аккуратно открыла баночку и вдохнула нежный запах луговых трав, мазь приятно холодила кожу и уносила с собой страдания. - Идем.- топот ног, и тихие разговоры совсем стихли. Ниэль уткнулась головой в подушку и заплакала. Громко, выплескивая все отчаяние и безысходность. Кулаки сжимались от осознания беспомощности. - Почему? - единственный слабый вопрос вырвался из мертвенно бледных губ. Откинулась на кровать продолжая плакать. Секунда и она провалилась в объятья сна. Они единственная отрада в океане боли и презрения. Спасительная соломинка, что не давала сойти с ума, уговаривала продолжать бороться. Вихрь белых пушистых снежинок закружил ее в танце зимы. Рыжие волосы трепал ветер, зеленые глаза сияли счастьем. Вокруг не было ничего, только бесконечная холодная зима. И снег, много девственно белого снега. В воздухе витал запах хвои и морозной свежести. Белое солнце ласкало своими лучами. Вот появился мужчина. Властный, с черными волосами, он прижимал ее к себе настолько сильно, что она и не могла дышать. Секунда и они уже кружатся в танце поднимаясь все выше и выше, взлетая в воздух, наслаждаясь теплом друг друга. Девушку выбросило из сна. Послышался скрип двери. - Ниэль! - крик привел ее в чувство, всего лишь сон... Она утерла глаза и слезла с печки. Мать с нескрываемым отвращением оглядела дочь, и указала рукой на бадью с водой. С улицы слышался радостный смех братьев и визги сестер. - Мойся, господин не любит грязных, давай снимай все, белоручка. - Ниэль начала послушно раздеваться. Показывая небольшую грудь и округлые бедра. - Лезь. - вода приятно окутала ее теплом. Матушка вручила мыло и шершавую ткань. Сама же покачивая тучными бедрами вышла из комнаты.