Жив! Значит, надо что-то делать. Прежде всего…
— Ребята, его надо скорее унести — вдруг бандиты опомнятся…
— Куда? — спросил кто-то.
— К нам домой, — сразу решил Иван. — Мать перевяжет его. Понесли.
— Постой, — вмешался Федя, — к вам нельзя. Коли бандиты вернутся, у вас первых будут искать. Надо еще куда-нибудь… Давайте к нам на гумно. Там не найдут.
— Верно! — подтвердил Семен.
— Понесли к вам, — сразу согласился Иван.
— А лошади? — вспомнил Степан. — Неужели оставим?
— Запрятать надо обязательно. Кони хорошие, — оживился Колька. — Запрячешь, Степан?
— Спрашиваешь! Так упрячу, что ни в жисть не найдут!
И Степан бросился освобождать запутавшихся в постромках лошадей.
Когда Стрельцова поднимали с земли, он негромко застонал. От неожиданности Колька даже выпустил из рук его окровавленную голову, и она безжизненно запрокинулась назад.
— Осторожно, растяпа! — обругал его Семен.
Несли вчетвером. Несли осторожно, боясь оступиться. Хотя заря разгоралась вовсю, свет от нее на земле был еще неверный, мешающий различать кочки и ухабы на дороге.
Вся схватка с бандитами не заняла, наверное, и десяти минут, но Ивану казалось, что прошло много времени. Еще гавкали по всему селу собаки. Ни в одной избе, наверное, не спали, разбуженные выстрелами и набатом, но никто не высовывался на улицу, ни в одном окне не мелькнуло огонька. Стрелять могли только бандиты, а от них резоннее держаться подальше: ни воевать с ними, ни помогать им мужику не с руки.
Ребята старались шагать осторожно и все же торопились. Возбуждение этой необыкновенной ночи еще не остыло. Взрывы гранат, стрельба, и бандиты, убежавшие от них, пятерых мальчишек, и раненый большевик, лежащий на их руках, — все это до предела взвинтило нервы.
Вот и гумно Федотовых. Федя распахнул одну створку ворот. Стрельцова бережно уложили на солому. В себя он не пришел, и хотя задышал глубже, но как-то неспокойно, прерывисто.
— Надо перевязать его: кровь все еще течет, — сказал Иван. — Колька, сбегай к нам, попроси у мамы йод и белую тряпку, да побольше.
— Хоть кровь пока смоем, — предложил Федя, когда Колька убежал. — Я сейчас воды из колодца притащу.
В неверном свете утра лицо Стрельцова казалось совсем белым. Плотно сжаты губы, сведенные брови, надувшиеся на щеках желваки — лицо, не потерявшее и сейчас решительности и суровости. Наверное, таким и должен быть настоящий революционер.
Едва холодная колодезная вода брызнула на лицо Стрельцова, он вздрогнул и негромко застонал, но глаз не открыл. Иван, собравшийся смыть кровь с лица, сразу отдернул руки.
— Чего ты? — спросил Федя.
— Ему больно.
— Конечно, больно. А что делать? Голова-то пробита?
— Кажется, нет.
Иван не решался дотронуться до окровавленной головы Стрельцова и только смотрел на большую рану, покрытую спекшейся кровью.
Наверное, Семен понял, что Иван боится крови, что ему страшно прикоснуться к ране, но не попрекнул, а только отстранил Ивана:
— Подожди, я промою.
Осторожно, поливая из горсти, Семен насколько мог смыл кровь с лица Стрельцова; раны, впрочем, и он не решился коснуться.
— Перевязать надо — все еще идет кровь. Чего Колька долго так?
Колька словно только и ждал этих слов.
— Здесь я! — появился он в приоткрытых воротах.
За ним в сарай вошла Мария Федоровна.
— Мама! — удивился Иван. — Зачем ты?
— Думаю, что я лучше сумею перевязать, — спокойно сказала она и, наклонясь над Стрельцовым, ощупала его голову. — Удар сильный, но кость, кажется, цела. Давайте воды.
Промыв рану, она смазала ее йодом. Стрельцов застонал, сморщился от боли и, все еще не открывая глаз, попросил:
— Пить.
Сделав несколько глотков, Стрельцов опять откинулся на солому. Не то сознательно, не то в бреду он отчетливо произнес:
— Два зуба вышибли, гады. И голова трещит.
Мария Федоровна перевязала ему голову чистым лоскутом.
Стрельцов опять зашевелился. На этот раз он открыл глаза и оглядел всех присутствующих.
— Это вы, ребята? А вы? — Его взгляд остановился на Марии Федоровне.
— Учительница здешняя, — ответила она. — Вам лучше помолчать.
— А бандиты? — спросил Стрельцов.
— Мы их так шуганули, что они сразу к себе в лес смылись, — несколько хвастливо сообщил Иван. — Самого Русайкина…
— Вернулись они, — перебил Колька.
— Как вернулись? Ты видел?
— У Совета мужики собрались. Много. И бандиты тоже…
— Что делают?
— Шумят.
— Посмотрите, ребята, что там… — произнес Стрельцов и утомленно закрыл глаза.