- Что-то я не поняла, - нахмурилась я, запутавшись. – Нынешний правитель демонов сидит на престоле уже триста лет? – Тор кивнул. – Тогда, надо полагать, Делиону уже почти столько же? Ведь это о нём говорится в пророчестве, да и вообще в истории о их клане?
- Вот ты шутница! – посмеялся сероглазый. – Само собой Дел куда младше. Стал бы он иначе в этой Академии учиться? – Я вынуждена была признать опрометчивость своих выводов. – Он сын сына свергнутого правителя.
- О-о, - только и удалось мне произнести.
- Уже представляешь себе силу проклятия ваших родов? – усмехнулся Торен, глядя на меня и под руку ведя через зачарованный сад в сторону города. – У него в семье одни мальчики, а доступ к трону закрыт. Но, думаю, в этом году всё решится.
Я задумалась.
Это получается, что Делион очень даже может станет Правителем, не смотря на проклятие? Или это значит, что проклятие кто-то снимет совсем скоро? Или всё же проклятие рода «Кровавой розы» всего лишь выдумка и не больше чем просто случайные совпадения? Такими темпами он ведь реально им станет…
- Слушай, - выдернул меня из грустных размышлений улыбчивый Тор, - ты же мне так и не рассказала о своём исчезновении, а ведь я до сих пор жду.
Я улыбнулась, решив не заморачиваться чужой судьбой, и с энтузиазмом принялась описывать то памятное происшествие, естественно, утаив половину. Потом вспомнили его танец. Похохотали. Даже благодушно согласилась дать шанс на реванш умоляющему соблазняшке при первой же возможности. И вот, когда зашли в таверну, на нас глазели все. Кто улыбался, кто подмигивал и поднимал кружки в знак приветствия, кто и вовсе присвистывал и предлагал повторить всё со мной в главной роли, а кто заинтересованно спрашивал, что собственно было.
Я даже удивилась такой памяти местных гуляк и неожиданной известности. Но несмотря на это мы гордо прошествовали до знакомого столика, обсуждая лучшие виды алкоголя. Многое, очень многое из его списка мною было не испробовано и он, дабы исправить такое недоразумение, заказал какой-то коньяк хорошей гномьей выдержки. Мне стало интересно. С ним вообще было интересно, весело и спокойно. Хотя порой всё же задавалась вопросом, всегда ли он такой или только когда что-то хочет? Но раздумывать над этим желания совершено не было, и я легко снова погружалась в нашу веселую беседу.
- Прям-таки любого? – недоверчиво переспросил меня Тор, отодвигая широкую рюмку коньяка с густым, насыщенным янтарным цветом.
- Любого, - гордо заявила я, потягивая чудесный напиток гномов.
Кто бы мог подумать, что он у них такой потрясающий? Неизвестные мне цветочные и фруктовые ароматы приятно кружили голову, а вторая, по количеству, рюмка - это головокружение малость усиливала.
- Только если это не будет какой-нибудь жутко страшный упырь, - смеясь поправилась я.
- Да быть не может! - протянул недоверчиво демон, откидываясь на спинку скамьи.
- Поспорим? – тут же предложила я, протягивая руку.
- А поспорим, - отозвался Торен, пожимая руку в ответ. – Первый вошедший твой.
- Договорились! - согласилась кивая. – Желание?
- Желание, - подтвердил условие друг.
И в ожидание мы уставились на дверь, дабы ни в коем случае не нарушить данное слово. Ждать нам, к счастью, или совсем наоборот, пришлось совсем не долго. И вот, когда дверь таверны наконец-то приоткрылась, я в предвкушении затаила дыхание, но только для того, чтобы уже в следующий момент позорно застонать.
- О, не-е-ет!
***
В таверну я шел на пару с Сержем. Настроение было, откровенно говоря, мерзким. С самого утра его здорово подпортила выходка брата и эта ведьма, возомнившая о себе чёрт знает что. Как она вообще смеет разговаривать СО МНОЙ подобным образом? Ведь не последняя же дура, должна знать, какое положение я занимаю. Или в её заблудшем мирке не учили как положено вести себя при членах голубых кровей? Где уважение и подобающий трепет? Ха, да, наверное, её положение слишком низко, чтобы знать о подобных вещах. Только это хоть как-то может объяснить её неимоверную наглость, раздражающую беззаботность и необоснованную самоуверенность.
Из-за своих размышлений с чему-то радующемся Сержем по дороге я практически не разговаривал. А спрашивать желания не находилось.