Резко, перебиваю его, не выдержав — Бросишь?
— Да… блять. Ты не понимаешь. Сколько девушек вертится вокруг нас? Они используют нас. Мы их. Всё честно!
— Честно говоришь! — накипело, в воздухе раздается удар пощечины, еще один. Стояла и рассматривала, на дело рук своих. Не жалея. Закрыла руками глаза, предчувствуя поток неконтролируемых слез.
Мой друг продолжил свою исповедь-Но со временем она начала нравиться. Мне казалось, так я был ближе к тебе, к своей маленькой девочке с синими, как океан бездонными глазами. Когда узнал, что ждет ребенка, то не смог. Я хотел, чтобы ты узнала от меня — о нас с Лизой. Только не успел…….
Антон начал опускаться передо мной на колени.
— Прости меня! Когда, я не нашел тебя. Моё сердце разорвалось на части. Ты не просто ушла, а забрала его с собой. Вырвав из моей груди, оставив пустоту.
— Что произошло дальше? — схватилась за голову. Я всегда видела своего друга только с хорошей стороны, не думая, что у монеты есть и обратная сторона. При этом считая, Макса козлом. Во всяком случае, Давыдов изначально не притворялся передо мной, показывая свои самые худшие стороны.
— Дальше? Мы поженились. Родилась дочь, было все хорошо. Пока, Лиза не стала жаловаться на боль в груди. Обследование показало- острый лейкоз, последняя стадия. Врачи дали- месяц. Сердце уже несколько месяцев работало в холостую. У нас оставался месяц. Всего лишь месяц. Понимаешь….-он обхватил мои колени и заплакал. Тяжело видеть близкого человека сломленным. Опустилась к нему и крепко прижала его голову к своей груди, пытаясь вложить всю свою любовь в объятия. Давая время ему, чтобы он излил свою боль.
— Мне жаль, что я не оказалась в этот момент рядом с тобой. Прости. Я не знала.
Он поднял голову. Я видела в его глазах своё отражение, как в зеркалах. С трудом сглатываю образовавшийся комок в горле. Из груди вырывается тяжкий вздох. На меня смотрел затравленный зверь, прошедший все муки ада.
Я даже не представляю, если бы с Максимом что-то произошло? Я бы умирала рядом с ним, наблюдая, как жизнь уходит медленно из любимого.
Любимого….?
Ухо улавливает голоса, женский визг, приближающийся топот ног.
Двери в кабинет распахиваются с грохотом. Даже не поворачивая головы, чувствую…
Разъяренный Дьявол во плоти
В проеме двери.
Мысленно закатываю глаза.
Глава 23. Тот, кто любит?!
Анастасия
Его взглядом можно было заморозить все живое и неживое в радиусе тысячи километров. Кажется, воздух в комнате понизился до нулевой отметки или мое воображение разыгралось не на шутку от страха. Внутренний голос, выдал истеричный смешок. Тут банальным, Ты не так понимаешь. Точно, не отмажешься.
А как бы я восприняла представшую картину?
На полу сидит обнимающаяся парочка. И не понятно. Чем они занимались до этого?
Самоирония сыграло злую шутку со мной. Страх смешался со злостью. Чувство, что мне не доверяют. Злой змеей прокралось в душу и начало пускать свой медленный яд.
Значит, все-таки следил за мной. Понимаю, что ситуация неоднозначная. Но даже я, не ожидала таких слов, бьющих в цель.
— Вставай подстилка? — раздался ледяной приказ. Я как завороженная смотрела, как желваки на лице напряглись, а вены проступили в области висков. Кулаки то сжимались, то разжимались. Гнев огромных масштабов охватил и подчинил своей воле. Глаза налились, как у быка. Ничего не видящие и не слышащие. Отодвинувшись от Антона, начала медленно приподниматься.
— Повтори- с вызовом в голосе произнесла, вскинув гордо голову. Не отрывая взгляда. Глаза в глаза. Зубы сжались до скрежета. Если произнесет снова, то поворота назад не будет.
— Подстилка- вздрогнула от циничности, сказанных слов. Выстрел прямо в сердце. Оглушающие слова, причиняющие боль. Пожалуйста, только не ты, не предавай меня, только не ты. Шептала про себя. Если и ты, так легко отвернешься от меня. Подорвешь моё доверие. Кровь стучала в висках глухими ударами. Кровь прилила к щекам. Усмехнулась, наклонив голову.
— Не смей её оскорблять- решил вставить свои пять копеек в наше противостояние Волков.
Одновременно с Давыдовым зарычали, даже не оборачиваясь на него- Заткниись ….
Это касается только нас двоих. Никто не смеет нарушить разговор, который происходил уже на другом уровне. Он прочитал мое разочарование по взгляду, его обвинительный. Мой прямой, честный. Давыдовский- недоумевающий. Мой- с привкусом отвращения. Сощурившись, он оборачивается и просматривает комнату, замечает на столе листок бумаги с моей фамилией. Подходит к нему. Читает.
— Что это? — поворачивается ко мне. Его черные глаза прошлись по моему телу. Оценивая, подмечая все детали. Не обнаружив ничего провокационного. Не дождавшись от меня ответа, повернулся к Антону.
— Что это? — выделив последнее слово, уже к нему повторяя свой вопрос.
— Она потеряла сознание в кабине лифта. Рекомендации доктора- с холодом отвечает Волков.
Только полученный ответ, ни капли не удовлетворил Давыдова. Сложил листок вдвое, положил его в карман пиджака. Снова обвел комнату своим обжигающе ледяным взглядом, только на этот раз осознанным.
Я развернулась спиной, намереваясь уйти. Кто-то ждал от меня оправданий, мне нечего сказать и да, нет желания доказывать. Что ж, судья уже заранее вынес приговор! Не успела сделать и шага, как в спину бросили новый приказ.
— Стояяять.
Ага. Хрен дождешься!
— Иди к черту- даже не оборачиваясь, продолжила дорогу к двери.
В какую секунду он оказался за моей спиной, даже не заметила. Железной хваткой за локоть меня разворачивают к себе. Ударяюсь об его каменную грудь. Вскрик. Пытаюсь оттолкнуться, но все мои попытки, как рыба об лед, не задевают его. Выхватывает за запястья обеих рук и выкручивает их за спину, чертовски больно. Фыркаю, пытаясь сдуть упавший локон на глаза. Пока боролась с этим железным человеком, из последних сил, дернулась еще раз, чтоб освободиться. Мои жалкие попытки обрести свободу, только раззадоривают хищника. Несмотря, на постороннего наблюдателя, извращенец получает наслаждение от моих трепыханий.
— Моя подстилка- заключает он, когда я натягиваюсь как струна, чтобы хотя бы не касаться его. Замираю от неожиданности, чувство омерзения переполняет меня, смешиваясь с яростью. Глаза защипало. Снова. Зажмурилась.
— Ни на секунду нельзя оставить тебя. Выебу тебя, неделю будешь кушать, стоя.
Меня затрясло. Обещала себе, что буду сильной, никакой слабости. Набираюсь храбрости, и делаю плевок. В лицо, за грязные высказывания в мой адрес. Мой отвратительный жест даже не задевает его, а наоборот вызывает возбуждение. Вытирает лицо об лацкан пиджака.
— Горячая, блять- дергается бедрами вперед, чтобы я ощутила эрегированный член. Отпускает мои руки, освобождая их. Только огромная ладонь ложится на мой позвоночник между лопаток, пригвождая себе. А другая на затылок, притягивая к себе, и не оставляя и миллиметра между губами. Захватывая в жестком поцелуе, моё жалкое мычание теряется под напором жадных мужских губ. Бесполезно сопротивляться.
Бесполезно….
Мои пальцы соединяются на его затылке, и я с упоением капитулирую на вторжение противника, стоя на цыпочках. Чтоб, удобно было! Тело само подстраивается, оно помнит минуты наслаждения. И хочет ещё?
Воздух в легких начинает заканчиваться, но оторваться невозможно. А внизу полная боевая готовность. И вдруг резко меня отрывают от себя и в упор спрашивают.
— Ты в трусиках?
От смущения, чуть язык не проглатываю. Становлюсь пунцовой, от стыда.
— Давыдов! Ты больной? Полчаса тому назад, ты меня чуть ли не в измене обвинял? Так еще обозвал меня? А теперь! — шепчу, потому что Волков, чуть ли не в затылок дышит.
— А теперь! Хочу тебя! А тебе, что не нравиться? — громко во всеуслышание проговаривает, чтоб и в коридоре услышали