— Она говорит, что ее доктор использовал такой же прибор, когда она приходила на консультации, — перевела Джин.
Она спросила, как зовут доктора, но его имя ничего не говорило ей.
— Это наш доктор, он лечит всех, кто недавно приехал в вашу страну, — пояснила женщина.
— Вы хотите, чтобы я пригласила его сюда? — спросила Джин.
Женщина смущенно хихикнула и отрицательно покачала головой.
— Он мужчина, — сказала она.
Дверь в палату открылась, и на пороге появилась Мерседес. Она кивнула своим коллегам, потом поздоровалась с пациенткой. Несколько минут они оживленно разговаривали, но Джин не могла уследить за беглой речью.
— Ты можешь остаться с ней, Джин? — спросила Мерседес. — Мне надо идти с новым заведующим на прием амбулаторных больных.
— Хорошо, я останусь, — пообещала та, стараясь не думать о горе бумаг, которая скопится за это время на ее столе.
Ребенок появился три часа спустя. Клер приняла его и поднесла к матери, так, чтобы та могла видеть, как вытирают от слизи нос и рот малыша. Акушерка из Венесуэлы, которая работала в отделении в прошлом году, объяснила им, что так делают во многих странах Латинской Америки для предотвращения астмы или эмфиземы.
Джин подождала, пока молодую мать не обтерли теплой водой, потом помогла ей одеться. Та натянула на себя несколько слоев одежды, обернула голову шарфом и надела теплые носки. Джин становилось не по себе при мысли о том, как жарко будет женщине во всем этом облачении, но она знала, что обычай требует прогреть тело после родов.
Крошечного мальчика взвесили, обмерили, запеленали и поднесли к матери. Женщина втянула носом запах, исходивший от кожи ребенка, и улыбнулась. Клер подмигнула Джин и подняла вверх большой палец. В родильном отделении уже давно ввели в практику добавление перуанского бальзама в ванну для купания младенцев. Это была коричневатая маслянистая жидкость с тонким и нежным ароматом. Легенда гласила, что она затягивает свежие раны, избавляет кожу от нарывов и экземы, облегчает хронические заболевания желудка, а при простудах и удушье освобождает дыхательные пути.
— Мы можем пока оставить ее здесь? — спросила Джин у Клер.
Акушерка кивнула.
— На время — да. У нас есть еще две свободных палаты для вновь поступающих. Спроси ее, хочет ли она поесть, и если да, то что именно.
Джин снова переговорила с женщиной.
— Ей очень хочется чего-нибудь из национальной кухни, — сказала она. — У наших поваров есть несколько рецептов наиболее популярных у иммигрантов блюд. Но если ничего такого сейчас не найдется, то ее устроит отварная кукуруза.
Клер вышла, а Джин объяснила женщине, что ей тоже надо уходить. Она придвинула детскую колыбельку ближе к кровати.
— Если вам что-нибудь понадобится, зовите сестру. Хотите, я позвоню вашему мужу или другу?
— Мой муж ждет внизу, в холле, — сказала женщина. — Он привез меня сюда и остался ждать.
3
Джин легко отыскала молодого отца. Мужчина нервно мерил шагами вестибюль. Он был одет в светло-серый костюм и держал в руке черный складной зонт. Джин поразило внешнее несходство этой пары — муж одет в традиционный европейский костюм, а его жена закутана в одежду, которую носили ее прабабушки.
Джин представилась и сообщила новость. Темные глаза молодого человека заблестели, а уголки губ поднялись в улыбке. Он назвал свою фамилию — Санчес, пожалуй, столь же часто встречающуюся среди латиноамериканцев, как Смит среди англичан. Джин предложила ему подняться на пятый этаж и посмотреть на жену и ребенка. Она была удивлена его правильным, даже без акцента, английским.
— Я вырос здесь, — пояснил он, пока они ждали лифт. — А моя супруга родилась в Никарагуа. Она бежала из страны, не вынеся лишений. Мы познакомились уже здесь. Она учит английский, но ей это дается нелегко.
Двери открылись, Джин снова столкнулась с Майком. Сердце у нее подпрыгнуло, но она сумела сохранить самообладание. Она представила Майку мистера Санчеса и пояснила, что он стал отцом прелестного сына.
Майк принес тому свои поздравления, но выражение его лица было отрешенным. Может быть, возникли какие-то проблемы на амбулаторном приеме?
Джин старалась не обращать внимания на стоящего рядом Майка, но в тесном лифте ей было трудно справиться с реакцией своего тела.