Целый день плутал по едва заметным грунтовым дорожкам на старенькой, ещё отцовской «Ниве». Старушка с испытанием справилась отлично, чего нельзя было сказать о самом Льве. Устал, видать с непривычки, тошнило, раскалывалась голова. Уже начинало смеркаться, а ничего путного Лев так и не узнал. День коту под хвост. «Фиговый детектив выходит из психолога», - бормотал Лев, угрюмо таращась по сторонам и то и дело сверяясь с картой. Выяснилось, что даже на дороге и с известным (чисто теоретически) конечным пунктом в тайге пользы от карты никакой. Как правило, по сторонам возвышались лишь сосны, этаким частоколом вокруг чего-то неведомого. А в это неведомое, что странно, от главной, условно говоря, дороги, ручейками текли тропинки, порой даже накатанные. Сворачивать на каждую было немыслимо, но в принципе надо. Неведомое могло хранить что угодно, от секретной ракетной базы (кстати в своём путешествии Лев- таки однажды напоролся на кордон, когда перед ним выросли будто грибы-лесовички дюжие ребята в камуфляже с автоматами и развернули к лесу задом... Хорошо хоть, по этому заду не надавали) до избушки Бабы-яги. В общем, райончик был ещё тот. У каждого свой интерес. Уфологи чаяли встретить тут тарелки или хотя бы какого-нибудь лесного человека, грибники обожали эти места из-за невиданных размеров своей добычи. Ну, а то... в 60-е район был стёрт с лица карты то ли из-за повышенной радиации, то ли из-за секретности проводимых испытаний, что, собственно, одно и то же. А потом вдруг это стало санаторной зоной. Построили детский дом. Таёжный свежий воздух, природа. А потом на природу и к свежему воздуху потянулись сначала номенклатурщики, а в 90-е - и все остальные, кто тем или иным способом добыл деньги. Теперь то и дело приходилось натыкаться на проволоку- забор и табличку: «частная собственность». Лев в общем-то не сомневался, что именно за такой преградой и будет находиться бывший санаторный детский дом. Чья-то частная собственность. Дом закрыли в смутные 90-е. Ничего удивительного, учитывая, что творилось в стране, но даже в те времена дело было громкое. Пожар, погибли дети. Вернее, формально не погибли, останков не нашли, но каждому было понятно, что случилось. Выбрались из горящего здания, убежали, а вернуться не смогли, заблудились. Тайга жестока, особенно к детям. Поисков никто не организовал... С тех пор о местечке ходила дурная слава. Странно, но пропала только одна, младшая группа. Как говорили, именно в их крыле начался пожар. Малышам было самое большее 5-6 лет.
- Детский дом. Заброшенный. Или перестроенный. Не в курсе? - повторил Лев свой вопрос.
Мужики переглянулись. Психолог махнул рукой и потянулся к зажиганию.
- Ну дык, Михась, поди знает.
Лев насторожился.
- Михааааась! - от полупьяного рёва заложило уши, - ты про сгоревший детдом слыхал?
- Ну, а чего? - раздалось с другого конца улочки
- Поди сюда! Тут из города спрашивают.
Со скамейки не торопясь поднялся тщедушный мужичонка и вразвалочку направился к машине.
- Чего надо-ть?
- Да узнать хотел, что сталось-то с ним? Никак найти не могу.
- Что сталось-то? - Михась почесал бороду.- Да ведомо что- разломали. Нонче там коттеджи строют. Место-то по природе хорошее. Озеро. Рыбалка. Порой и щуку можно было вытащить. Да такую...- мужичок развёл руки в стороны, - м-да, по природе - хорошее, да по сути поганое, - философски закончил он.
- То есть? - Лев удивлённо вскинул брови
- То и есть. Нечисть там шалит. Издревле уж. Мне ещё дед рассказывал
- Какая нечисть?
- Ведомо какая. Нечисть с сопки.
А тут уж, как тема стала близка, к беседе подключились и ранее безынициативные.
- Упыри там, - пробасил здоровенный рябой мужик. Со старого погоста лезут. Ещё в гражданскую то ли белые, то ли красные деревеньку у сопки пожгли, вот с тех пор и лезут мертвяки.
- Да брось,- встрял ещё один, - русалки это. Бабы красивые. Говорят если ночью мужика встретят, одежду с него сорвут и до смерти за...
- Дык я ж не спорю, шо красивые. Но упырихи. Раз из земли выходют. Мой шурин сам видал. На мотоцикле раз ехал мимо сопки той, и вдруг ниоткуда баба. Прям у дороги и рукой машет. Сама вся при фигуре, я имею в виду на показ. Не-е, не то чтобы, всё как надо, мелковато, конечно, но таких по телеку кажут.
- Ну и что он?
- Да он по газам и не оглядывался, пока до дому не добрался. Говорит, вмиг протрезвел. А глаза, говорит, этой упырихи до сих пор снятся. Жёлтые, звериные. Дьявольские глазищи.
- Да дурак твой шурин, надо было её...-загоготал самый молодой.
- Захлопнись, - проворчал Михась, - кто б эти бабы ни были, бесовское естество у них изнутри прёт. Детей уворовывают. Мужиков совращают. Потом ходит сам не свой: ни на покос, ни на сев. Одно хорошо, что руки на себя не накладывает, хотя и такое случается. Чаще просто спивается.