Однако теперь мои эмпирические потуги окончательно зашли в тупик.
Конечно, я подумывал напоить ее жидкостью с каким-нибудь ядреным пищевым красителем, но понимал, что и такая затея не выгорит. Да и что мне это даст? Она ведь периодически что-то поглощает, но ее пустота — между головой и ступнями — остается для меня неизменно прозрачной. Хоть сытый у нее желудок, хоть встречаю ее натощак.
В любом случае я вижу Алиску НАСКВОЗЬ…
Я еще раз взглянул туда, где по законам физики должно располагаться ее тело — по мнению Вовки и по утверждениям самой же Алисы — даже очень шикарное. Но я видел только безнадежную пустоту. Физические законы применительно к моей лунной подружке для меня не работали.
Грусть в моем вздохе не просто сквозила, а прямо фонтанировала.
Алиска, молча наблюдавшая за моими манипуляциями, вмиг ожила и радостно вскрикнула:
— Придумала! Если ты не видишь ничего моего, то я попробую надеть что-то из твоих вещей.
Ее голова плавно переместилась в прихожую, там она чем-то недолго шуршала, пару раз ойкнула, наверное, у зеркала, и приплыла назад.
— В тебе что-то поменялось? — уточнил я, уставившись в привычную пустоту.
— А ты заметил?! На мне блестящий дождевик.
Я хмыкнул:
— Пожалуй, всё, чего ты касаешься, исчезает, будто проваливается в черную дыру.
Алиска нервно взмахнула челкой, слегка насупилась, но тотчас вновь включила «позитивное мышление»:
— Наверняка у тебя психический шок. Ты просто «ослеп» от моей красоты и счастья, обрушившегося на тебя так внезапно. Как только исполнишь мою заветную мечту — женишься на мне, так сразу всё и пройдет. Как рукой снимет. И мы будем вместе до гроба! Я тебе обещаю!
— Да ты меня уже чуть не угробила, когда появилась, — буркнул я, непроизвольно попятившись. — Лучше повременим с женитьбой.
— Ну, давай хоть поцелуемся, — предложила она соблазнительным голоском. — Вдруг твои чувства ко мне сразу проснутся. Я уверена, что они просто в спячку впали. Ты же давно меня не видел. Всё образуется. Не волнуйся!
Ее голова стала медленно приближаться ко мне. Я отступил еще дальше.
По моей спине побежали мурашки размером со слона.
Как можно целовать лицо, повисшее в воздухе?
Несложно и, вероятно, весьма приятно поцеловать ту девичью голову, которая лежит на подушке в кровати. Там-то ты точно знаешь, что та голова крепится к телу, даже если оно спрятано под одеялом. По очертаниям легко мысленно дорисовать всю напрашивающуюся картину. Сознание само всё приводит в надлежащий порядок.
А эту голову, Алискину, как целовать?! Я же вижу, что никакого тела нет! Даже туфелек не видать!
— Не могу я так! — сдавленно вскрикнул я, когда моя спина уперлась в стену.
— А в чём проблема? — спросила она с мелькнувшей в голосе обидой. — Губы мои видишь? Значит, целоваться мы можем! Больше ничего пока и не надо.
— Ну не скажи… — промычал я, крепче вжимаясь в стену.
В глазах Алисы заметались озорные бесовские огоньки.
— Ну, если ты настаиваешь, то я согласна, — сказала она томным голосом, и ее голова плавно переместилась к креслу.
Я услышал какой-то подозрительный шорох, волосы Алисы, как прибрежные волны взметнулись вверх и откатились обратно. Когда она повернула ко мне лицо, ее щеки порозовели.
— Теперь видишь? — спросила она теперь уже странным голосом.
— Что?
— Голая я! Полностью…
Страждуще-пристальным взглядом я тщательно прощупал пустоту между ее головой и полом…
— Нет… Ничего, — произнес я разочаровано и громко сглотнул.
Я облизывал пересохшие губы и мысленно материл весь белый свет. Ну, надо же такому случиться?! Передо мной обнаженная девушка, а я будто и вправду ослеп.
— Да не верю я тебе, — улыбнулась Алиска. — А что же тогда так уставился?!
— Даже никакой одежды не вижу, — вздохнул я с горечью. — Мне бы хоть на лифчик твой глянуть. Тогда легче будет представить, что ты в нем носишь…
— Так потрогай меня, — ласковым голосом предложила лунная подружка. — Не стесняйся.
А ведь действительно! Я к ней так ни разу и не прикоснулся, несмотря на то, что возможностей было хоть отбавляй. В той же академии во время занятий, когда мы сидели рядом. Конечно, если бы вместо нее была другая девушка, ЦЕЛАЯ, то я при любом удобном случае старался бы почувствовать влекущую девичью плоть посредством «неуклюжих и случайных», но абсолютно умышленных движений своих рук.